Олжас Омарович Сулейменов
Тёмные места честного "Слова о полку Игореве"
эссе по материалам книги "АЗиЯ"
Часть 1

Краткая историческая справка

Олжас Омарович СулейменовВ 1791 году А. И. Мусин-Пушкин был назначен обер-прокурором Святейшего Синода. В том же году, 11 августа, Екатериной II был издан указ, по которому Синоду разрешалось собрать и изъять из монастырских архивов и библиотек рукописи, представляющие интерес для русской истории.

Этим занялся А. И. Мусин-Пушкин. Не позже 1792 года (точная дата не установлена) он приобретает сборник XVI века, в котором обнаруживается список Слова о полку Игореве о полку Игореве.

Жертвой московского пожара 1812 года становятся дом и библиотека графа. Список XVI века гибнет. В научный обиход приняты издание Мусина-Пушкина и список, сделанный для Екатерины.

Оригинальная история списка XVI века сразу же вызвала скептическое отношение к Слову о полку Игореве у некоторых отечественных и зарубежных ученых, предположивших, что речь идет о фальсификации, призванной оправдать империалистическую политику Екатерины аргументами прошлого. Назывались и возможные кандидатуры исполнителей подделки (в их числе и Мусин-Пушкин).

Исторические и лингвистические доводы скептиков были столь внушительны, что вся литература по Слову о полку Игореве, накопившаяся за два века беспрерывного изучения, посвящена одному вопросу - подлинно ли Слову о полку Игореве о полку Игореве.

Спор скептиков и защитников по сути напоминает известный диспут Остапа Бендера и ксендзов

- Бога нет,- сказал Остап.
- Есть, есть,- сказали ксендзы.

Скептики целиком отвергают Слову о полку Игореве, апологеты с такой же категоричностью признают его.


Неувиденный переводчик 

Десятки писателей и ученых переводили Слову о полку Игореве с древнерусского на современный.   Во  главе  этого перечня имен можно было бы поставить имя Переписчика XVI века, если бы оно было известно. Он первым предпринял попытку перевести Слову о полку Игореве на язык своего века. 

Литературное произведение исторически обусловлено, неповторимо; между оригиналом и списком не может быть полного тождества, невозможно сохранить полностью специфичность подлинника. Такая задача практически граничила бы с требованием фотографической дословности, машинного копирования. Такого уровня дубликации не могли достичь даже ученые - переписчики XVIII века, которые уже относились к Слову о полку Игореве как к памятнику бесценному. Расхождения между мусин-пушкинским и екатерининским списками значительны. 

Перед П-16 не ставилось требования натуралистически точно передать оригинал со всеми подробностями ошибок. Слову о полку Игореве предназначалось не для науки, (которой еще не существовало), а для бытового чтения. И потому задача П-16 формулировалась просто - старую повесть сделать понятной читателю XVI века. Он выступал одновременно как переводчик и как комментатор. Такой подход приводил к художественному пересозданию типичных черт оригинала. В частности, к переосмыслению непонятных образов, к домыслу. 

Литературное произведение черпает содержание из общественного сознания, а реализует его с помощью средства общения - языка; эта конкретизация не искажает действительности, только если общественное сознание и средство общения у автора и читателя едины.  

По мере развития общественного сознания народа, в среде которого возникло произведение, содержание его в некоторых частях устаревает, становится непонятным и вызывает превратные толкования: так устаревают исторические реалии, особенности отношений между людьми и пр. Развивается и язык, главным образом, его стилистика: выражение, использованное автором как просторечие, так и воспринимающееся современным автору читателем, может потерять просторечный характер, а то и вовсе превратиться в архаизм. Поэтому нынешний читатель воспринимает подлинник искаженно, а переводчик должен бы исходить из первичного - неискаженного - восприятия, - говорит теоретик перевода Иржи Левый (1). 

Переписчик, как читатель XVI века, воспринимал многое в подлиннике XII века искаженно. Специфические выражения, характерные для авторского диалекта, представляли бессодержательную форму, поскольку не мргли быть конкретизированы в восприятии Переписчика. Он не всегда заменял форму, но наполнял ее новым содержанием, используя все доступные ему средства. 

Расхождения между лаконичными фразами подлинника и описательным пространным толкованием в списке-переводе одна из труднейших проблем при работе над древнейшими поэтическими текстами. Здесь очень часто один и тот же персонаж или предмет обозначается по-разному, порой просто намеками или косвенными указаниями, которые понятны лишь тем, кто хорошо знает историю и мифологию. И, добавим,- палеографическую традицию. 

2

При решении проблемы Переписчика, которая существует, к сожалению, незаметно для исследователя, необходимо учитывать и следующие практические моменты, возникающие в процессе работы переводчика. 

От оригинального художника требуется постижение действительности, которую он изображает, от переводчика - постижение произведения, которое он передает. Хороший  переводчик должен  быть хорошим читателем. 

 ...Проникновение переводчика в смысл произведения проходит, грубо говоря, на трех уровнях. 

Первой ступенью является дословное понимание текста, т. е. понимание филологическое. Филологическое постижение не требует от субъекта никаких особых данных, кроме специальной подготовки и ремесленной практики.

Вторая ступень проникновения в авторский замысел. При правильном прочтении читатель постигает стилистические факторы языкового выражения, т. е. настроение, ироническую или трагическую окраску, наступательный тон или склонность к сухой констатации и пр. 

Третья. Через постижение стилистического и смыслового наполнения отдельных языковых средств и частных мотивов переводчик приходит к постижению художественных единств, т. е. явлений художественной действительности произведения: характеров их отношений, места действия, идейного замысла автора. Этот способ постижения текста наиболее труден, поскольку переводчик, как и каждый читатель, тяготеет к атомистическому восприятию слов и мотивов, и необходимо развитое воображение, чтобы целостно воспринять художественную действительность произведения.

Не составляет труда, например, схватить стилистический строй одной реплики, но трудно из всех реплик и действий персонажа составить себе представление о его характере. Воображение необходимо переводчику не менее, чем режиссеру, без него трудно добиться целостного постижения подлинника. Под обычным требованием к переводчику - ознакомиться с реалиями среды, изображенной в оригинале - подразумевается необходимость непосредственно изучить действительность, отраженную автором, чтобы воссоздать ее отражение при переводе. 

Во всех случаях переводческого непонимания действуют два фактора: неспособность переводчика представить себе изображенную в произведении действительность или мысль автора и ложные семантические связи, на которые наводит язык оригинала, будь то случайные омонимы или подлинная многозначность текста... (2). 

Я так обильно цитирую положения, высказываемые теоретиком художественного перевода, потому что они целиком приложимы и к работе нашего Переписчика. Мы встречаем в его списке ляпсусы, типичные для переводческой практики: и омонимические ошибки, и ошибки из-за неправильного усвоения контекста. Сталкиваемся со случаями явного непостижения художественных единств Слова о полку Игореве: образов Автора, Игоря, Бояна, Святослава Всеволодича, отношений этих персонажей между собой и сложное авторское отношение к проблеме Поля, и, как следствие, - непонимание идейного замысла автора, выпукло проявляющее себя в комментариях и дописках Переписчика. 

Исследователи несправедливо приуменьшают роль Переписчика. Почему-то выгодней видеть в нем копииста и не больше, вопреки известному положению - копировалось механически, почти машинно лишь священное писание; даже клякса чернильная, сделанная в ранней копии, повторялась последующими книгописцами; произведения же светской литературы не копировались, а переводились на язык переписчика.

Переписчик был волен сокращать оригинал и вносить дополнения, расшифровывать имена и пояснять реалии. Слову о полку Игореве не избежало участи всех других произведении жанра, подвергшихся размножению. И с этим печальным фактом, как бы не хотелось в него не поверить, приходится соглашаться. Ибо обусловлен он исторически.

Нет никаких оснований полагать, что к Слову о полку Игореве о полку Игореве Переписчики отнеслись иначе, чем к другим многочисленным произведениям литературы несвященного содержания. 

3

Мы вправе считать Слову о полку Игореве памятником языка и поэзии двух эпох-XII и XVI веков и относиться к Переписчику не как к бездумному копиисту, а как к творчески активному интерпретатору, редактору и в некоторых случаях - соавтору.

Только такой реалистический подход позволяет правильно понять судьбу Слова о полку Игореве и прочесть текст. А установив механику методов Переписчика - отделить зерно оригинала от плевел, попытаться воссоздать подлинный текст XII века.

Постскриптум: Переписчик XVIII века (Мусин-Пушкин) тоже внес несколько своих пояснений в текст Слова о полку Игореве. Они легко вычленяются. Мусин-Пушкин знал историю лучше, чем его предшественник: он пользовался несомненно более широким кругом материалов при работе над своим списком. Он часто уточняет персоналии Слова о полку Игореве. В одном месте четко выделена вставка Мусин-Пушкина. 

Пети было песь Игореви того (Олга) внуку

Случайно уцелели скобки. Если бы Мусин-Пушкин хотел сделать явным свое написание, стилиз Олга был бы излишен. Достаточно Олега, чтобы не понадобились никакие скобки: написание выдавало бы новую орфографическую норму. 

В большинстве других подобных случаев Мусин-Пушкин устранил скобки, и его добавления вошли в авторский текст.

Мусин-Пушкин хотел скрыть свое участие в тексте. Переписчик XVI века не скрывал. Перед ними стояли разные задачи. 

4

Изяслав на кровати

Не всегда в появлении темных мест виновен П-16 (1). Возникают они и от неверного членения строки. По признанию Мусина-Пушкина   разобрать   рукопись было весьма трудно, потому что не было ни правописания, ни строчных знаков, ни раздробления слов, в числе коих множество находилось неизвестных и вышедших из употребления (2). 

Все это затрудняло чтение рукописи. Мусин-Пушкин опасался допустить ошибки, подобные той, какую сделал Щербатов при разборе грамоты новгородцев князю Ярославу (по что отъял еси поле заячь и Милоацы?, вместо по что отъял еси поле заячьими ловцы?) 

Однако вопреки собственному  предостережению, Мусин-Пушкин допустил при расчленении сплошных строк на Слова о полку Игореве ошибки, не уступающие щербатовскои: Кь мети вместо къмети, въ стазби - въста зби, мужа имеся - мужаимься и т. д. 

Непонятые редактором Слова о полку Игореве часто писались с большой буквы и превращались в собственные имена. Так у Мусина-Пушкина получалось Кощей - мнимое имя половца, Урим - имя воеводы или соратника Игоря. 

Рассмотрим случай, когда, неправильная разбивка привела к рождению ложной метафоры. Исследователи, пытаясь поправить Мусина-Пушкина, тратили много энергии и приходили к результатам еще более курьезным. Литературное бесчувствие ученых читателей порождает порой в Слове о полку Игореве чудовищные в своей искусственности образы, не свойственные и Слову о полку Игореве и литературе в целом. 

Единъ же Изяславъ сынъ Васильковъ позвони своими острым мечи о шеломы Литовслiя; притрепа славу деду своему Всеславу, а самъ подъ чрълеными щиты на кроваве траве притрепанъ Литовскыми мечи. И схотию на кровать и рекъ: Дружину твою, Княже, птиць крилы приоде, а звери кровь полизаша. 

Подчеркнутое место Мусин-Пушкин перевел так: 

- На семь то одре лежа произнесъ онъ. Поправок было множество. Наиболее интересные исправления следующие: 1) И схоти юнак рова тьи рекъ. Перевод этого сербо-русского предложения предлагается такой: И схотел юноша ямы (могилы) тот сказал. Но в словаре автора есть уже термин уноша - юноша, и юнак не проходит, но несмотря на это, продолжали: 2) и схыти юнак рова... - т. е. похитила юношу могила; 3) и схопи - т. е. схапала; 4) и с хотию на кроватъ и рекъ - и с любимцем на кровь, а тот сказал; 5) и с хотию на кровать и рекъ - и с любимцем на кровать и сказал. 

В. И. Стеллецкого шокирует эта картина, и он предложил перевести - и с милою на кровать... 

Если бы мне пришлось иллюстрировать Слову о полку Игореве, я воплотил бы в красках все сочиненные толкователями образы. И этот эпизод просится под кисть. 

Степь, политая кровью трава; разбросаны тела литовцев с помятыми шлемами. Среди поля широкого стоит деревянная кровать с никелированными шишечками. На ней лежит возбужденный Изяслав с любимым человеком (признаки пола коего прикрыты фиговым щитом). А вокруг кровати - трупы, а на них - вороны... 

5

Предложенные варианты разбивок отличаются грамматической и литературной недостаточностью. Прежде всего грамматической. 

1) В разбивке Мусина-Пушкина утрачено по крайней мере два сказуемых. Они подразумеваются. Этот недостаток не устраняется и следующими членителями. 

2) Начинательный союз и в памятнике всегда употребляется перед глаголом. Н. М. Дылевский отметил этот пример как особый: встречен только один случай с начинательным и не перед глаголом - и с хотию на кровать (3). 

Опять исключительная грамматическая ситуация, как в истории с единичным применением а в финальной строке. Я рассматриваю весь кусок Изяслава как эпический монолит. 

Моя разбивка: 

...Единъ же Изяславъ сынъ Васильковъ  
позвони своими острыми меча о шеломы Лнтовскiя;  
притрепа славу деду своему Всеславу,  
а самъ подъ чръленымя шиты  
на кроваве траве, притрепанъ  
литовскыми мечи  
исхоти юна кров

А тьи рекъ: Друживу твою, кпяже,  
птиць крилы приоде, а звери кровь  
полизаша.  
Не бысь ту брата Брячаслава, ни  
другаго - Всеволода. Единъ же  
изрони жемчюжну душу из храбра тела.  
чересъ злато oжepeлie.  

(Один же Изяслав сын Васильков  
позвонил своими острыми мечами о  
шлемы литовские,  
притрепал славу деду своему Всеславу,  
а сам под красными щитами  
на кровавой траве притрепанный  
литовскими мечами  
исходил юной кровью

А тот сказал: Дружину твою,  
князь, птиц крылья приодели,  
а звери кровь полизали.  
Не было тут брата Брячеслава,  
ни другого - Всеволода, Один ты  
изронил жемчужную душу из храброго  
тела через златое ожерелье...)  

6

Исходить кровью - устойчивое сочетание во многих славянских языках. Значение его - умирать от потери крови (Даль). Вероятно, исхоти - написание авторское. Если бы в оригинале значилась форма - исходи. Переписчик, несомненно, узнал бы ее и сохранил орфографию. 

И грамматически и литературно это прочтение точнее. 

Вместо ужасной кровати на поле кровавой битвы, вместо любовника Изяславова - простой, известный фразеологизм, точно вписывающийся в образный строй и стилистику эпического текста. 

Дополнение 

Обидно. Литературы по Слову о полку Игореве накопилось за два века великое множество. За всем уследить просто невозможно. Особенно за старыми, провинциальными выступлениями, которые не попали в основное русло науки по Слову о полку Игореве

Когда статья уже была написана, мне в каталоге одной библиотеки встретилась карточка: Н. И. Маньковский. Слову о полку Игореве - лирическая поэма внука Боянова. Житомир, 
1915 г. 

Я затребовал и обнаружил в этой книжке разбивку юна кров (стр. 98). Уже тогда можно было избавиться от любовника на кровати. А он пребывает на оной до сего дня. 

7

Под трубами спеленуты 

...Всеволод представляет Игорю своих воинов!
А мои ти Куряни сведоми къмети,  
подъ трубами повити, подъ шеломы  
взълелеяны, конец копiя въскръмлены...

Перевод Мусина-Пушкина:
Мои Курчане въ цель стрелять знающи,  
Подъ звукомъ трубъ они повиты, подъ  
шлемами возлелеяиы, концомъ копья  
вскормлены...

Романтический портрет средневекового русского воина. 
Первый переводчик не понял къмети и разбил Слову о полку Игореве, получив новый смысл. 

Не буду останавливаться на истории къмети. Термин последующими переводчиками узнан, и довольно близко истолкован - воины. 
Гораздо интересней судьба глагола повити, который все производят от корня вить, и переводят - спеленуты. Не замечая как нарушается размашистая поэтическая схема, в которой неуместно мелкое, бытовое наблюдение - спеленуты. И это говорится о воинах.

А мои-то куряне - умелые воины,  
под трубами спеленуты (?)  
под шлемами взлелеяны,  
с конца копья вскормлены!..

Прозаизм спеленуты разрушает эпически обобщенный смысловой ряд

Глагол повиты встречается в одном из поучений Паисиевского сборника XIV века ...человеци есмы повиты въ гресехъ (1). 
Едва ли следует понимать церковный афоризм, как человеки спеленуты во грехах. Думаю, что в поговорке воплотилась христианская мысль человек порожден во грехе, и этим отличается от бога, который зачат безгрешно и порожден Девой! 

И разве основная обязанность народных акушерок (повитух, повивальных бабок) пеленать, а не помогать роженице? На Урале я слышал в русской деревне пословицу: Коза не разродится - идет к овце-повитухе. 

Латинское Слову о полку Игореве вита - жизнь, вероятно, было причиной появления и повити, и повитух. Этот книжный термин стал основой для украинскс Слова о полку Игореве - вытати - жить, для русского обитать - жить (обвитать), обитель - место жизни (обвитель) и, наконец, витать - жить (ср. витает в облаках)...

Это заимствованное Слову о полку Игореве не выдержало конкуренции общеславянского омонимичного вить (свивать, веять) и сохранилось лишь в отдельных конструкциях. Слову о полку Игореве повиты могло бы служить доказательством древности памятника. Если его не узнали сотни специалистов но древнерусскому языку за два века беспрерывного изучения Слова о полку Игореве и бесчисленных источников по славянским языкам и говорам, то каким языковедом-гигантом должен был быть фальсификатор XVIII века, чтобы найти этот давным-давно забытый термин и употребить его в единственно возможном (в этом контексте) литературном значении. 

Термин, надо полагать, уже в XII веке применялся редко и то в литературном, книжном языке. Кажущаяся легкость прочтения гаппакса (2), в виду услужливой близости глагола вить, обернулась непониманием. Метод народной этимологии, примененный учеными, позволил им при взгляде сверху вниз увидеть лишь крышу неодноэтажной лексемы. 

8
 
А мои-то куряне - умелые воины:  
под (звуки боевых) труб рождены,  
под шлемами взлелеяны,  
с конца копья вскормлены.  

...Автор Задонщины не обошел вниманием эпическую формулу. Он переносит ее в свое произведение и применяет для характеристики литовских союзников братьев Олгердовичей: 
В разных списках Задонщины формула выглядит так: 

Те бо суть сынове храбры, кречаты в ратном времени и ведомы полководцы, под трубами, под шеломы злачеными в Литовской земли (У). 
Те бо суть сынове храбрии, кречати в ратном времени, ведоми полководцы, под трубами и под шеломы возлелеяны в Литовской земле (И-1). 
Ти бо бяше сторожевыя полкы на щите рожены, под трубами поютъ, под шеломы възлелеяны, конец копия вскормлены, с вострого меча поены в Литовьской земли (К-Б). 
Тые ж бо есть сынове храбрии, родишась в ратное преме, под трубами нечистых кочаны, коней вскормлены, с коленых стрел воспоены в Литовской земли (С). 
Переписчики явно перерабатывали не во всем ясные речения оригинала Задонщины

Список И-1 опускает непонятное повиты: под трубами и под шеломы взлелеяны.

Список У опускает и взлелеяны: под трубами, под шеломы злачеными в Литовской земле. 

Список С создает четырехчлен, добавляя необходимое для эпического ряда начальное - рождены, - но, создав для нового глагола подходящее, на его взгляд, окружение (родишась в ратное время) возлелеяны он переводит - кочаны; из конца или копья производит непонятных коней. Добавлены стрелы. 

Наиболее близок к оригиналу в данном случае список Кирилло-Белозерского монастыря. Здесь мы видим уже пятичлен: рождены - поют - взлелеяны - вскормлены - поены. 
Полагаю, что в авторском экземпляре Задонщины эпическая формула Слова о полку Игореве была дополнена недостающими деталями по закону былинной поэтики. Если есть вскормлены, должно быть и вспоены, если есть взлелеяны, то должно быть и начальное - рождены. Повиты не было понято и превратилось в поют - несуразное в этом ряду. Но - как дань образцу. Близость музыкального термина трубы определило судьбу Слова о полку Игореве повиты. 

Таким образом, лексема из южнорусского диалекта XII века уже была непонятна в XIV веке на Севере Руси. Не понята и современными исследователями, хотя все содержание контекста говорит об одном значении этого Слова о полку Игореве, возглавляющего эпический трехчлен: рождены - взлелеяны - вскормлены
----------------
Часть 2

Татары

 
www.pseudology.org