В. Журавлева

Еврейский вопрос в России глазами американцев
Из истории российско-американских отношений конца XIX века - "паспортный конфликт"

В 1880 г. американский посланник в С.-Петербурге Дж. У. Фостер был занят сложным и очень щекотливым делом. Два его соотечественника — Генри Пинкос и Макс Вельжинский, приехавшие в Россию на длительный срок по делам своих торговых фирм, получили предписание покинуть столицу империи. Их единственной виной было то, что они — евреи.

В Вашингтоне решили не оставлять противоправные действия царских властей без внимания, так как, по мнению госдепартамента, они впервые наглядно продемонстрировали неуважение законов США и нарушение принципов американской демократии [1]. Частный случай послужил поводом для выяснения позиций двух государств в "паспортном вопросе".

2

Проблема признания американского паспорта, гарантирующего равные права всем гражданам США за границей, возникла еще во второй половине 60-х гг. прошлого века. Американское правительство стремилось защитить своих граждан-евреев, приезжающих в Россию, от дискриминации, настаивая на том, что их паспорт служит гарантией равенства вне зависимости от вероисповедания.

Такой же защитой американского паспорта должны были пользоваться и натурализованные граждане США, бывшие подданные Российской империи, включая тех, кто покинул Россию нелегально. Ни первая, ни вторая точка зрения не устраивала царское правительство, которое не хотело признавать равные права американских евреев и продолжало считать российских беглецов своими подданными, совершившими, по ст. 325 Уложения о наказаниях, уголовное преступление.

Все попытки разрешить эту проблему путем подписания конвенции окончились неудачей [2]. И вот теперь инцидент с Г. Пинкосом и М. Вельжинским вновь поставил старый вопрос на повестку дня, сконцентрировав внимание американской стороны на дискриминационной политике самодержавия.

В многочисленных беседах Дж. У. Фостера с министром иностранных дел России Н. К. Гирсом и министром внутренних дел М. Т. Лорис-Меликовым выяснились основные разногласия между двумя правительствами, которые сводились к различному толкованию 1 ст. торгового российско-американского договора 1832 г. [3].

Ссылаясь на эту статью, правительство США настаивало на соблюдении принципа равноправия своих граждан, приезжающих в Россию по коммерческим делам. Императорское правительство подчеркивало, что американские евреи не могут находиться в более привилегированном положении по сравнению с российскими евреями и должны по ст. 1 договора подчиняться законодательству России в этой области [4].

Во время одной из встреч с Н. К. Гирсом временно поверенный в делах американской миссии в С.-Петербурге У. Хоффман заметил, что как только будут признаны равные права американских евреев за границей, интерес к антисемитской деятельности царского правительства исчезнет. Пока же этот интерес объясняется не желанием вмешательства во внутреннюю политику империи, а стремлением защитить граждан США от дискриминации, и в подобных действиях американские дипломаты в России будут последовательны до конца [5].

3

Видя нежелание российского правительства идти навстречу, госсекретарь США Д. Дж. Блейн решил прибегнуть к более решительным мерам и организовать совместное выступление Великобритании и США против дискриминации американских и английских евреев в России. Этот план не удался из-за отказа английского правительства перейти к практическим действиям [6].

Да и в дальнейшем европейские государства не поддержали США в этом вопросе. Франция сама была охвачена волной антисемитизма и не желала обострять отношения с царским правительством, надеясь на заключение франко-русского союза.

Англия какое-то время пыталась защищать своих граждан-евреев, но, увидев безуспешность этих попыток, смирилась с позицией, навязанной российским правительством всем европейским государствам: евреи-иностранцы, приезжающие в империю, подчиняются действующему там антисемитскому законодательству.

К тому же Англия была заинтересована в охлаждении отношений между Россией и заокеанской республикой и никогда не упускала возможность подогреть антирусские настроения в Америке [7].

Исключением из общего правила была позиция госдепартамента США, который через американских дипломатов в России продолжал настойчиво защищать права своих граждан вне зависимости от того: еврей он или нееврей, коренной житель страны или натурализованный американский гражданин.

Интерес внешнеполитического ведомства США к антисемитской политике царизма в 80-е гг. объяснялся стремлением смягчить российское законодательство в отношении американских граждан-евреев и оградить их от дискриминации. Но все попытки оказались безрезультатными.

4

Американская общественность воспринимала еврейский вопрос в России гораздо шире, чем госдепартамент, и заняла более активную позицию. Американцев интересовало не только отношение царского правительства к их соотечественникам еврейской национальности, но и положение российских евреев.

Уже в начале 80-х гг. еврейская общественность США попыталась оказать давление на госдепартамент и заставить его вмешаться во внутреннюю политику России, для того чтобы защитить еврейскую часть населения империи. Американское еврейство, получавшее информацию через свои каналы, было убеждено, что положение их российских единоверцев ухудшается и им, очевидно, придется эмигрировать из России.

Вскоре американское общество действительно стало свидетелем массового эмиграционного движения евреев из России в США. Это было даже не движение, а просто-напросто бегство обезумевших от страха и голода людей, бегство куда глаза глядят в поисках куска хлеба и угла земли, где бы человека не били и не притесняли за веру.

Толчком стали антиеврейские погромы начала 80-х гг. и введение в мае 1882 г. "Временных правил о евреях", "при действии которых,— как замечал государственный секретарь А. Е. Перетц,— евреям остается только одно — выселиться из России" [8].

Российско-еврейская эмиграция существовала и раньше. С 1871 по 1880 г. в США прибыла 41,000 евреев-эмигрантов из России [9]. Но уже в 1882 г. эта цифра подскочила до 104,890 человек [10], составила 79,5% от общего числа евреев-эмигрантов, прибывающих в Америку [11]. А с 1884 г. начался быстрый рост российско-еврейской эмиграции, которая стала наиболее ярким проявлением ненормальных социальных и экономических условий жизни еврейского населения черты оседлости [12].

Известия об антиеврейских погромах вызвали в США волну протеста. Страницы американских газет запестрели осуждающими, резкими статьями в адрес царского правительства [13].

Временно поверенный в делах русской миссии в Вашингтоне Г. Вилламов с тревогой сообщал в МИД России о мощных митингах протеста, прошедших в Нью-Йорке в феврале 1882 г. и в Филадельфии в марте того же года [14]. На митингах были приняты резолюции, выражавшие сочувствие российским евреям. Американцы обращались к своему правительству с просьбой вмешаться во внутреннюю политику царизма и защитить евреев России.

Особым размахом отличался митинг в Нью-Йорке, проходивший в одном из крупнейших залов города. Среди его участников были член палаты представителей С. Кохс, сенатор К. Шурц, бывший государственный секретарь У. Эвартс, верховный судья Дэвис, три самых известных протестантских проповедника — Дж. Галь, Г.Кросби и Дж. Ньюмен.

Открывая митинг, мэр Нью-Йорка У. К. Грэй подчеркнул, что собравшиеся представляют общественное мнение всего населения Соединенных Штатов. "Мы собрались здесь,— заявил он,— чтобы протестовать во имя свободы совести и мысли против гонений, воздвигаемых на народ за принадлежность его к известной расе и религии, свободы, дорогой американцам, обеспечение которой всем народам мы считаем своим нравственным долгом. Для достижения этой цели мы не должны жалеть никаких усилий" [15].

Присутствовавший на митинге конгрессмен С. Кохс, демократ, депутат от штата Нью-Йорк, был инициатором и составителем двух резолюций, направленных палатой представителей президенту — в январе и июле 1881 г. В них содержалась просьба сообщить всю переписку между госдепартаментом и американскими дипломатами в России, касающуюся двух вопросов: дискриминации американских граждан еврейского происхождения и положения российских евреев [16].

Последняя резолюция была снабжена обширным приложением, в котором описывались все случаи, связанные с притеснением американских евреев, приезжавших в Россию по своим торговым делам; рассказывалось об ужасах антиеврейских погромов и приводился подробный перечень противоправных антисемитских действий, предпринятых царскими властями в 1881 г. [17].

С. Кохс обвинял Комитет по иностранным делам и госдепартамент в пассивности и настаивал на том, что правительству США необходимо оказать давление на правительство России, дабы облегчить участь российского еврейства. Этот конгрессмен выступал с подобными предложениями и резолюциями и впоследствии [18], вызывая своей активной деятельностью серьезное беспокойство российского посланника в США К. В. Струве [19].

5

Американская еврейская община продолжала настойчиво требовать от госдепартамента активного заступничества за своих единоверцев за океаном. 15 апреля 1882 г. госсекретарь США Ф. Т. Фрелингайзен отправил У. Хоффману инструкцию, предоставлявшую американским дипломатам в России широкие полномочия для подобных действий [20].

Но, как оказалось позже, инструкция предназначалась не столько для руководства американского представителя в С.-Петербурге, сколько для подачи в палату представителей и для удовлетворения влиятельных еврейских кругов в Нью-Йорке и в Филадельфии, приславших президенту и госсекретарю просьбу о защите российских евреев. Тем же целям отвечало заявление, сделанное президентом Ч. Артуром при открытии последнего заседания 47 конгресса [21].

Дипломаты США в России, следуя указаниям вашингтонского кабинета, твердо придерживались принципа невмешательства во внутренние дела другого государства, когда это непосредственно не касалось их соотечественников. Но, будучи очевидцами всего происходящего, они в своей переписке с госдепартаментом стали уделять еврейской проблеме в России все возрастающее внимание.

Особый интерес вызывает депеша У. Х. Ханта, назначенного на пост американского посланника в С.-Петербурге в середине 1882 г. Ему не удалось улучшить отношение к американским евреям, приезжавшим в империю, но он написал интересный и содержательный отчет о еврейском вопросе в России. Это был первый документ подобного рода, вышедший из-под пера американских дипломатов.

У. Х. Хант побывал в южных районах страны, изучил российское законодательство о евреях, дал резкую критику дискриминационных действий самодержавия. Посланник США пришел к выводу, что судьба российских евреев изменится к лучшему не вследствие вмешательства иностранных государств, а в случае отказа России от принципа религиозной нетерпимости [22].

Из-за резких выпадов в адрес императорского правительства депеша не была опубликована госдепартаментом, но она является одним из наиболее ярких примеров того, как воспринимался еврейский вопрос приезжающими в Россию американцами.

Для того чтобы стать очевидцами царского деспотизма и произвола в отношении евреев, совсем не обязательно было ездить за океан. Одна за другой к берегам США начали прибывать все новые и новые партии изголодавшихся, обездоленных, оборванных евреев из России. Как же американцы встречали этих беженцев? Как в Америке восприняли растущую волну российско-еврейской эмиграции? Какие чувства и эмоции вызвали "новые иммигранты" в различных слоях американского общества?

Ведь одно дело собирать митинги, принимать резолюции, рассуждать о свободе совести, совсем другое — взвалить на свои плечи заботу об этих несчастных жертвах, которые бежали с маленькими детьми, без гроша в кармане, без ясных планов на будущее, без знания языка той страны, куда они направлялись. Их нужно было кормить, одевать, давать кров и работу. Заботу об этих эмигрантах взяло на себя американское еврейство.

6

Первые организации помощи российско-еврейским эмигрантам возникли в Нью-Йорке. Этому городу суждено было стать крупнейшим центром еврейской эмиграции, где оседало 9% всей еврейской эмиграции из России. Еще в сентябре 1881 г. здесь возник Комитет помощи российским эмигрантам ("Russian Emigrants' Relief Committee") под председательством судьи М. С. Исаакса для оказания первой, самой необходимой помощи евреям из России [23].

В декабре 1881 г. этот комитет вошел в "Общество помощи еврейским эмигрантам" ("Hebrew Emigrant Aid Society" — ХИАС), созданное на митинге двух ведущих еврейских организаций Нью-Йорка: "Union Jewish Congregations" и "United Hebrew Charities". Только за один 1882 г. этой организацией было потрачено 250000 долларов для поддержки евреев-иммигрантов [24].

Не обошлось и без серьезных злоупотреблений со стороны членов общества, которые, пользуясь невежеством российских евреев-эмигрантов, устраивали их за заработной платы на места забастовавших американских рабочих. В начале 80-х гг. российских евреев наряду с другими иммигрантами из Восточной Европы часто обвиняли в штрейкбрехерстве. Это грозило возбудить недовольство против евреев на американской почве.

Однако с изменением характера российско-еврейской эмиграции и с появлением в ней интеллектуальной струи в конце 80-х гг. ситуация изменилась. Представители еврейской интеллигенции, эмигрировавшие из России, и прежде всего студенчество, организовали "Русский рабочий союз" для распространения просвещения и знаний в среде российско-еврейских эмигрантов и "Еврейский рабочий союз", создавший за сравнительно короткое время массу еврейских профсоюзных организаций. Все эти организации вскоре вошли в состав "Ордена рыцарей труда" и начали сами принимать участие в стачках, забастовках и политических движениях [25].

Другим направлением деятельности ХИАС стала организация земледельческих колоний для переселенцев. С этой целью представитель общества Джюлиус Голдман посетил западные штаты и сделал обстоятельный доклад на конференции, созванной по инициативе общества в начале июня 1882 г. в Нью-Йорке.

Вопрос о земледельческой колонизации как об одной из действенных мер по оказанию помощи прибывающим еврейским беженцам из России стал одним из основных вопросов, обсуждавшихся представителями различных еврейских организаций США. На конференции было принято решение о создании колонизационного фонда с капиталом в 1 миллион долларов [26].

Активным сторонником идеи еврейской земледельческой колонизации стал Михаил Гельперин — ученый, филантроп, человек добрый, энергичный и честный. Он отдал много сил работе в "Обществе помощи еврейским эмигрантам" и довел до конца план создания еврейских колоний, организовав две колонии: в штатах Колорадо и Нью-Джерси [27].

Общества помощи российско-еврейским эмигрантам возникли и в других городах, прежде всего в Филадельфии, ставшей вторым крупным центром, где оседали беженцы из России [28].

7

Резкий всплеск российско-еврейской эмиграции в 1882 г. вызвал не только чувство сострадания, но и чувство беспокойства в американском обществе. В июльском номере газеты "New York Times" появилась обширная статья под заголовком "Евреи из России", которая призывала всю нацию обратить внимание на эту жгучую проблему.

Газета писала о стремительном росте еврейского населения США за счет российско-еврейских беженцев. В статье указывалось на скученность переселенцев в крупных городах; осуждалась неудовлетворительная работа европейских комитетов, посылавших в Америку нетрудоспособных эмигрантов, пополнявших ряды нищих и пауперов. В заключение делался вывод, что беспокойство американского еврейства вполне обоснованно, так как его финансовые возможности не бесконечны и, безусловно, нужна поддержка федеральных властей в помощи прибывшим найти свое место на новой родине [29].

Наплыв бедной еврейской массы из России действительно обеспокоил американских евреев, так как в своем подавляющем большинстве их российские единоверцы были чрезвычайно бедны, в религиозном плане строго ортодоксальны и прибывали в таких количествах, что вопрос их американизации становился весьма проблематичным.

Не случайно еврейские иммигранты из России стали менять образ еврея в американском сознании [30]. Это был человек скорее бедный, чем богатый, больше работник, чем хозяин. Пресса не пришла к однозначной оценке, описывая этот образ. "New York Tribune" то наделяла российских эмигрантов чертами предприимчивых американских евреев, то высказывала опасение о перенаселенности портовых городов. Газета с удивлением отмечала, что эмигранты оказались гораздо беднее, чем ожидалось [31], они оборваны, притеснения извратили их ум и выработали дурные манеры.

Одним словом, живописный образ угнетенной жертвы, достойной сострадания, постепенно сменился образом реального российского еврея-эмигранта, и в сентябре 1882 г. "New York Tribune" заявила, что США больше не нужны евреи из России [32].

"New York Times" была полна противоречивых статей, предупреждавших, что в России проживает 3 млн. евреев и американцам стоит подумать над тем, что произойдет, если все они решат переселиться в США. Ссылаясь на сообщения "United Hebrew Charities", газета отмечала, что российские евреи не похожи на американских, они предпочитают селиться в Нью-Йорке и заниматься ремесленным трудом, не стремясь обучаться новым профессиям [33]. Но большинство американских газет относилось к беженцам с постоянной симпатией, надеясь, что при небольшой помощи они смогут сами себя обеспечить [34].

Тем не менее общее беспокойство вызывала бедность российского еврейства и угроза его превращения в обузу для американского общества. Оставалась надежда, что мощная эмиграционная волна начала 80-х гг., вызванная погромами и введением "Временных правил о евреях", вскоре схлынет. Уменьшение эмиграции в 1883—1884 гг. вроде бы подтвердило эту мысль. Однако со второй половины 80-х гг. российско-еврейская эмиграция приобрела постоянный характер и ярко выраженную тенденцию к нарастанию [35].

Еврейская эмиграция из России была не только результатом религиозно-политического гнета, но и следствием неблагоприятных экономических условий. "Скученность евреев в городах и местечках Черты, конкуренция, огромное превышение предложения над спросом — вот что главным образом побуждает теперь массы бедного еврейского населения покидать насиженные места и уходить в далекие заатлантические страны" [36]. Российско-еврейская эмиграция приобретает экономический характер, а с 1887 г. в ней увеличивается и доля людей с относительно высоким уровнем образования [37].

8

Американское еврейство, учитывая изменившийся характер еврейской эмиграции из России, забило тревогу. В отчете "United Hebrew Charities" за 1888 г. читаем следующее: "Около 30,000 евреев прибыло в этом году. Теперь нет вопроса о преследовании. Немногие из прибывших за последние 4 года могут казаться изгнанниками за свою религию, и симпатия, оказанная жертвам гонений до 1884 г., не могла быть оказана людям — евреям ли или христианам,— стремящимся в Америку только ради улучшения своего финансового положения...

Теперь уже вопрос не о нескольких десятках тысяч, которых свободная Америка горячо приветствовала. Настоящая массовая иммиграция сделалась экономическим вопросом, и время наступило, когда в интересах американского еврейства мы должны торжественно предупредить европейских евреев, неспособных зарабатывать свое пропитание и сделаться полезными гражданами, против эмиграции в Америку.

У нас довольно своих собственных обуз" [38]. Как это высказывание отличается от того, что говорилось на памятном февральском митинге в Нью-Йорке в феврале 1882 г. Тогда верховный судья Дэвис во всеуслышание заявил: "Если же вопреки урокам политической мудрости положение евреев в России не будет улучшено законодательным путем, то у американцев, кроме дружеских увещеваний, есть достаточно долларов, на которые можно будет переселить на свободную американскую территорию и пристроить там хотя бы все три миллиона граждан, не имеющих пока отечества" [39].

Госдепартамент США отреагировал на рост российско-еврейской эмиграции новой попыткой разрешить "паспортный вопрос". В результате массовой еврейской иммиграции в США образовалась многочисленная группа новых американских граждан, тесно связанных с многочисленными родственниками в России.

Посещая свою бывшую родину, они обвинялись, как правило, в самовольном выходе из российского подданства и в уклонении от исполнения своих обязанностей по отношению к царскому правительству (в основном воинской повинности). Уже в 1884 г. госсекретарь Ф.Т. Фрелингайзен был вынужден признать, что отсутствие конвенции о натурализации стало серьезной опасностью для продолжения дружеских отношений между двумя странами [40].

9

В 1887 г. государственный департамент начинает новый тур переговоров по вопросу о натурализации. Госсекретарь США Т.Ф. Баярд передал К. В. Струве проект конвенции, устанавливающей порядок свободного перехода из подданства одного государства в подданство другого [41].

Но переговоры и на этот раз зашли в тупик, так как подписание конвенции зависело от изменения российского закона о подданстве, отменявшего уголовное наказание за самовольное принятие иностранного гражданства [42]. Внешнеполитические ведомства двух государств продолжали осыпать друг друга упреками, что вызывало раздражение обеих сторон и приводило к ухудшению дружественных отношений [43].

Между тем положение российских евреев не менялось к лучшему, и начало 90-х гг. принесло новые беды еврейскому населению страны. В 1890—1891 гг. в американской прессе публикуется целая серия статей, разоблачавших усиление дискриминационной политики царских властей, критиковавших безрассудно жестокое отношение к еврейскому населению, которое представлялось виновником всех бед русского мужика [44].

Российский посланник писал в частном письме к товарищу министра иностранных дел В. С. Влангали в декабре 1890 г.: "Агитация здешнего еврейского общества против России продолжается. Все газеты, за немногими исключениями, переполнены статьями против нас" [45].

Наряду с общей критикой царизма на страницах американской печати все чаще стали появляться сообщения о новом ограничительном законе против евреев, обсуждавшемся в Государственном совете [46]. Эти публикации вызвали массовые митинги протеста, осудившие новую волну антисемитизма в России [47], и резкую реакцию палаты представителей.

В конце 1890 — в начале 1891 г. в конгрессе были приняты совместные резолюции сената и палаты представителей, выражавшие симпатии российским евреям. Палата представителей обратилась к президенту с просьбой незамедлительно сообщать всю дипломатическую переписку и любую информацию по вопросу о притеснениях российских евреев и американских граждан-евреев, приезжающих в империю [48].

В июне 1892 г. сенатор от штата Огайо Ирвин Дунган предложил резолюцию, потребовавшую от президента прервать дипломатические отношения с Россией до тех пор, пока царское правительство не прекратит нарушать условия договора 1832 г. и преследовать евреев за их веру [49]. По мнению конгрессменов, демократическая Америка не должна была иметь ничего общего с правительством, действующим варварскими методами и унижающим человеческое достоинство.

Несмотря на то, что новый ограничительный закон не был введен в жизнь, выселение евреев из Москвы и Московской губернии в 1891 г. стало дополнительным стимулом для российско-еврейского эмиграционного движения. Это прекрасно осознавалось и американским обществом, и американским правительством. Госдепартамент, придерживавшийся до начала 90-х гг. позиции невмешательства во внутреннюю политику России, когда это непосредственно не касалось граждан США, резко изменил свою позицию.

10

Во время встречи с главой внешнеполитического ведомства России Н. К. Гирсом в декабре 1891 г. американский посланник Ч. Э. Смит передал меморандум президента США о еврейской эмиграции из России в Америку [50]. В нем сообщалось, что в США ежемесячно приезжает около 5,000 евреев из России. В последнее время эта цифра увеличилась из-за новых ограничительных мер царского правительства [51].

Антисемитская политика самодержавия стала затрагивать внутренние интересы США вследствие растущих из года в год расходов по приему иммигрантов. С этой точки зрения еврейский вопрос в России перестал быть внутренней проблемой царских властей и превратился в проблему международных отношений и соблюдения взаимных обязательств [52].

Меморандум отразил общие тенденции иммиграционной политики вашингтонского правительства в этот период. Небывалый прилив иммигрантов из различных стран стал обременительным и опасным для Соединенных Штатов. Американское правительство издает целую серию ограничительных законов, запрещающих въезд в страну нетрудоспособных и неблагонадежных элементов. К этой категории можно было отнести и российское еврейство, составлявшее основную массу эмигрантов, прибывающих из России. Эти переселенцы стремились осесть в крупных портовых городах (в основном в Нью-Йорке) в еврейских кварталах и пополняли беднейшую часть американского общества [53].

В 1891 г. американское правительство, обеспокоенное иммиграционными проблемами, образовало комиссию из пяти человек для изучения причин эмиграции из Европы в США. Прибыв в Лондон, члены комиссии разделили работу между с собой. Обследованием Германии и России занимались председатель комиссии суперинтендант Нью-Йорка полковник Джон Вебер и доктор Кемпстер из штата Висконсин.

То, что американцы увидели в России, потрясло их до глубины души. В США трудно было поверить в существование законов, которые стесняли людей в выборе места жительства за принадлежность их к иной вере, давали право разорять человека за то, что, стремясь выжить, он переступал черту оседлости.

До начала путешествия по России доктор Кемпстер признавался сопровождавшим его представителям российского еврейства Г. Б. Слиозбергу и П. Я. Левенсону, что он сомневается в достоверности информации, появляющейся на страницах американской печати, так как в цивилизованной стране невозможна дискриминация, подобная той, о которой так много говорят в американском обществе. Но действительность оказалась куда страшнее всего описанного в газетах и журналах.

Американцы стали свидетелями выселения евреев из Москвы летом 1891 г. До тех пор пока Вебер и Кемпстер не увидели это своими глазами, они не могли осознать всей жестокости происходящего. Безлюдные улицы Зарядья и Марьиной рощи с заколоченными окнами и опустевшими домами; сотни евреев с опухшими от слез глазами, полными отчаяния; Брестский вокзал, имевший вид лагеря, где люди валялись на грязном каменном полу в ожидании поездов на Минск. Американцы снимали копии со всех документов, брали интервью, посетили Бутырскую тюрьму и убедились, что евреев, не имеющих возможности выехать в срок, отправляли в черту оседлости этапным порядком, то есть скованными попарно с осужденными за тяжкие преступления [54].

Кроме Москвы Вебер и Кемпстер побывали в Минске, Вильно, Белостоке, Гродно, Варшаве. Они пришли к выводу, что положение еврейского населения безнадежно тяжелое и единственно возможным выходом из создавшейся ситуации является массовая эмиграция.

Вернувшись в Америку, Вебер и Кемпстер вместе с другими членами комиссии составили отчет, который является одним из самых полных, ярких и объективных документов, характеризующих антисемитскую политику царизма в период внутриполитической реакции в России. В приложении к отчету рассказывалось о российском дискриминационном законодательстве, приводились статистические данные разнообразного характера, излагалась история еврейской земледельческой колонизации [55].

11

Выводы комиссии были малоутешительными, и в связи с ростом российско-еврейской эмиграции внимание госдепартамента США и американских дипломатов в России привлек проект барона Гирша. Основанная им в 1891 г. "Еврейская колонизационная ассоциация" ("Jewish Colonization Association") ставила своей целью организацию еврейских земледельческих колоний в Северной и Южной Америке (для начала в Аргентине), с тем чтобы контролировать и направлять поток еврейской эмиграции из Европы и разрядить напряженность, возникшую в США вследствие мощного притока еврейских переселенцев [56].

Еще в конце 80-х гг. М. Гирш проявил особый интерес к судьбе российского еврейства и предложил императорскому правительству 50 млн. франков для организации системы еврейского образования в черте оседлости. Но переговоры с царскими властями не привели к реальным результатам из-за нежелания российского правительства нарушить пресловутую "процентную норму".

После этой неудачи М. Гирш начал оказывать помощь еврейским эмигрантам из России. Кроме "Еврейской колонизационной ассоциации" еще раньше был создан специальный фонд с капиталом в 250,0000 долларов для поддержки приезжающих в США евреев русского происхождения. В марте 1890 г. начал действовать Центральный комитет фонда, в который вошли: Дж. Голдман, Дж. Х. Хоффман, Г. Райс, М. С. Исаакс, Дж. Х. Шиф, Дж. Селигман, О. Штраус —от Нью-Йорка; У. Б. Хэккенбург и М.Сулзбергер — от Филадельфии.

Используя деньги, пожертвованные М. Гиршем, Комитет, позже переименованный в "Фонд барона Гирша", встречал евреев-эмигрантов из России и Румынии; помогал им добраться в те места, где можно было найти нормальный заработок, не конкурируя с местными рабочими; оказывал помощь в приобретении инвентаря и профессиональных навыков, в освоении английского языка и т. д. Фонд не был благотворительной организацией в прямом смысле этого слова. Помощь оказывалась только тем эмигрантам, которые при небольшой поддержке могли быстро встать на ноги и приносить пользу американскому обществу [57].

Американский посланник в С.-Петербурге Ч. Э. Смит надеялся, что осуществление планов Гирша сократит еврейскую эмиграцию в США и разрядит напряженность еврейской проблемы в России. Он неоднократно встречался и беседовал с А. Уайтом, представителем "Еврейской колонизационной ассоциации", приехавшим в С.-Петербург для переговоров с царским правительством [58].

В столице был создан Центральный комитет, действовавший под строгим контролем МВД [59], который должен был организовывать еврейскую эмиграцию в нужном направлении и оказывать необходимую помощь переселенцам. Однако вскоре стало ясно, что аргентинский проект не решает еврейскую проблему в целом. В то время как численность российско-еврейской эмиграции к началу ХХ века ежегодно колебалась от 150000 до 180000, Комитет мог отправить лишь 25000 эмигрантов в год.

Американские консулы еще во второй половине 80-х гг. сообщали о желании императорского правительства стимулировать еврейскую эмиграцию в другие страны [60]. Теперь это проявилось с полной очевидностью. Во второй половине 1893 г. посольство США в С.-Петербурге было встревожено слухами о возможном изгнании всех евреев, проживающих в столице [61].

Вскоре действительно вышел циркуляр МВД, предписывающий до 01 июня 1894 г. произвести высылку всех евреев из мест их незаконного проживания. Евреи получили право уезжать из России при условии никогда не возвращаться обратно. Госдепартамент категорически заявил, что США больше не будет принимать российских эмигрантов, которых царское правительство намеренно отправляет за границу [62].

12

Интерес американцев к еврейскому вопросу в России не только не ослабевал, но и продолжал возрастать. Об этом свидетельствуют и предвыборные платформы демократов и республиканцев 1892 г., включавшие требования в защиту российских евреев [63], и выступления в американском конгрессе, и публикации в прессе.

Ни одна американская газета не была вовлечена в проблему еврейской эмиграции в такой степени, как "New York Times". Печатая на своих страницах массу резких статей, направленных против дискриминационной политики царизма, газета рисовала негативный образ российского еврея — нищего, ленивого, не желающего заниматься сельским хозяйством, ожидающего помощи от благотворительных организаций. Может быть, он и был жертвой притеснения, достойной сострадания, но Америке такие эмигранты не нужны, так как на американской земле и так уже достаточно евреев [64].

"New York Times" несколько смягчила свою позицию в связи с публикацией на ее страницах статей лондонского корреспондента Гарольда Фредерика, который представил образ иного еврея: не хитрого ростовщика, а угнетенного бедняка; не революционера и анархиста, а спокойного и порядочного человека, сохранившего, несмотря на годы унижений, свой моральный облик, искреннюю веру, чувство взаимопомощи, любовь к семье.

Америка не может желать лучших эмигрантов, заключал автор [65]. Однако с началом экономической депрессии в США газета вернулась к образу толпы нищих, неспособных к ассимиляции эмигрантов, живущих в гетто крупных портовых городов и создающих конкуренцию местным рабочим [66].

Газета продолжала оставаться на неизменно враждебных позициях и в дальнейшем, особенно в период анархических беспорядков 90-х гг., в которых приняли участие евреи. Последовательно проводилась мысль о том, что сознание российских евреев искажено годами угнетения и они не могут жить в нормальном обществе и подчиняться нормальным законам, будучи источником социальной напряженности [67].

"New York Tribune", напротив, была неизменно толерантна, продолжая наделять евреев добродетелями средних слоев населения. Газета делала вывод прямо противоположный позиции "New York Times": "Практически все российско-еврейские эмигранты могут быть приняты в США". В доброжелательном тоне описывалась жизнь российских евреев в Нью-Йорке, поддерживалась их борьба за экономические права, но когда евреи из России приняли участие в шумных митингах анархистов во главе с Эммой Голдман, это осудила даже "New York Tribune" [68]. В начале 90-х гг. в американских газетах проводилась мысль, что источником политического анархизма в США являются эмигранты, и прежде всего российско-еврейские эмигранты.

Однако в целом, за исключением периода активизации анархизма, американская пресса относилась доброжелательно к еврейским эмигрантам из России. Описывался образ жизни российских евреев в Америке, подчеркивались положительные качества переселенцев: воздержанность, забота о семье, стремление к образованию, хотя не забывали и о странностях в их поведении, подчеркивая экзотичность и чрезмерную религиозность. На страницах газет и журналов выражалась надежда, что под влиянием американского образа жизни эмигранты смогут стать достойными гражданами той страны, которая их приютила [69].

Несколько известных американских новеллистов предприняли попытку исследовать жизнь еврейского гетто в Нью-Йорке, чтобы дать объективную и полную картину условий существования российско-еврейских эмигрантов и опровергнуть разнообразные слухи. В целом все они пришли к выводу о жизнеспособности "новых иммигрантов", об их стремлении, а главное — об их возможности приспособиться к изменившимся условиям и стать полезными членами американского общества. В этих рассказах положительные оценки преобладали над критикой отдельных сторон жизни обитателей еврейского гетто [70].

13

Можно сказать, что позиция американской прессы в отношении российско-еврейских эмигрантов колебалась между доброжелательностью и терпимостью, если исключить 1893 г.— период анархистских беспорядков. Полярные точки зрения выражали газеты "New York Tribune" и "New York Times". Причем позиция последней была скорее антииммиграционной, а не антисемитской.

Но несмотря на разное отношение к проблеме российско-еврейской эмиграции, несмотря на противоречивый и неоднозначный образ российского еврея, который создавался на страницах американских газет и журналов, практически вся пресса США единодушно осуждала антисемитизм самодержавия и с негодованием писала о дискриминации американских евреев в России. Подобные случаи участились в конце XIX в. и продолжали вызывать негативную реакцию американского общества [71].

В 1895 г. начался длительный обмен нотами между внешнеполитическими ведомствами двух стран по "паспортному вопросу". Это было вызвано упорным нежеланием российских консулов визировать паспорта американских евреев для въезда в Россию. Царские власти впервые без обиняков и излишних уверток объяснили свои отказы единственным доводом: "Не разрешено, потому что еврей!" Американскому посланнику Э. Д. Уайту, пытавшемуся в течение всего 1893 г. сломить упорство МВД и МИД России в этом вопросе, не удалось достигнуть практически никаких результатов. В 9 случаях из 10 решение российского правительства оставалось в силе [72].

Царские дипломаты в США строго выполняли инструкции своего начальства, отказывая американским евреям в праве посещать территорию империи. Такая дискриминация расценивалась госдепартаментом как оскорбление законов США и достоинства американских граждан.

В который раз обе стороны пытались обосновать свои позиции. Госдепартамент был возмущен тем, что представители иностранного государства считали возможным проводить тест на вероисповедание среди американских граждан на американской территории, совершая противозаконный акт, конституционно запрещенный любому официальному лицу США; тем, что российские власти нарушают 1 ст. торгового договора, которая обеспечивает равноправие всем гражданам США, приезжающим в Россию по своим коммерческим делам, и ст. 10 того же договора, разрешающую приезд американцев в империю для урегулирования своих частных дел [73].

Министр иностранных дел России А. В. Лобанов-Ростовский и глава Департамента внутренних сношений Н. Д. Остен-Сакен со своей стороны подчеркивали, что притеснение евреев в России объясняется мерами экономического характера и основано не на религиозном, а на расовом принципе, а такая дискриминация существует и в США; что царское правительство действует четко в соответствии со ст. 1 договора 1832 г. и не может поставить американских евреев в более привилегированное положение по сравнению с евреями своей страны; что действия русских консулов объясняются законами Российской империи, которые обязательны для всех иностранцев, а вовсе не желанием оскорбить американскую конституцию.

В добавление к этому глава МИД России цинично заявил американскому послу К. Р. Брекенриджу, что, запрещая евреям США въезд на территорию Российского государства, царское правительство совершает тем самым акт милосердия, оберегая их от дискриминации. Взаимопонимания между странами, как видно, не было. Препирательства и взаимные обвинения становились все более резкими и категоричными [74].

14

Причину неразрешимости этого конфликта следует искать в разном подходе двух государств к институту прав человека. А это в свою очередь вытекало из их различного государственного устройства. В кругу великих держав конца XIX в. Россия и Америка являлись антиподами по своему политическому строю.

С одной стороны, республика и конституция как основной закон страны, с другой — феодально-абсолютистское государство и воля царя как высшая и непререкаемая инстанция; с одной стороны, свободы совести как неотъемлемое и гарантированное право каждого, с другой — религиозная нетерпимость; с одной стороны, граждане, имеющие равные права и обладающие свободой передвижения, а с другой — подданные, не имеющие права покидать это подданство без высочайшей санкции.

Достаточно сказать, что до 1905 г. российская юриспруденция вообще не знала понятия "права человека", играющего фундаментальную роль в системе американских моральных и политических ценностей.

Эти кардинальные различия привели к серьезным трениям между Россией и США по вопросу о признании равных прав американских евреев за границей, по проблеме натурализации и дали повод для обсуждения в США еврейского вопроса в России в целом.

Проблема дискриминационной политики царизма затрагивала аналогичные проблемы в самой Америке, где расовая дискриминация стала основным принципом решения национального вопроса (достаточно вспомнить политику вашингтонской администрации по отношению к индейцам, афро-американцам, китайским иммигрантам). Не случайно темнокожие американцы проявили большой интерес к положению российских евреев. Подобно евреям, они не имели равных гражданских прав с основной массой коренного населения; подобно евреям, они были предметом ненависти толпы [75].

Выступая за улучшение положения своих собратьев по несчастью за океаном, темнокожие жители Америки надеялись привлечь внимание белых американцев к своим собственным проблемам [76]. Они обвиняли своих соотечественников в неискренности, так как, заботясь о евреях в далекой России, американцы игнорировали "негритянскую проблему" в собственной стране.

Трудно сказать, насколько американцы были искренни в своем отношении к одному из самых больных вопросов российской действительности. Очевидно только одно: восприятие еврейского вопроса в России вызывало неоднозначную реакцию американского общества и включало в себя целый комплекс проблем. Основных мотивов было два.

Прежде всего — защита принципа свободы совести и вероисповедания, принципа, дорогого американцам. В США религия занимала иное место, чем в России. Еще А. де Токвиль указал на то, что американская цивилизация явилась результатом двух четко различающихся друг от друга элементов, которые в других местах часто находились во враждебных друг к другу отношениях: это дух религии и дух свободы [77].

15

С момента основания США религия представляла в основном личное дело каждого, результат индивидуального выбора. В стране не существовало официальной государственной религии, свобода совести была одной из основных демократических свобод, которой всегда гордились американцы перед другими нациями. Россия же была страной, где евреи находились в наиболее бесправном положении и всячески притеснялись именно как иудеи.

Но неуклонный рост российско-еврейской эмиграции вызывал и иное чувство — чувство тревоги. Американцев чрезвычайно беспокоил прилив бедных еврейских переселенцев из России, непохожих на старых иммигрантов, непохожих на американских евреев, ломавших вообще все представления о евреях, сложившиеся в XIX в. в американском сознании.

Смогут ли они ассимилироваться, приспособиться к новым условиям жизни, стать полезными гражданами Америки? Не создадут ли еврейский вопрос на американской почве? Не станут ли причиной социальной напряженности? Вследствие этого беспокойства еврейский вопрос в России приобрел для США особую остроту и на государственном, и на общественном уровнях.

В последние два десятилетия XIX в., и в особенности в 90-е гг., американское общество начинает проявлять повышенный интерес к европейским делам вообще и к наиболее острым проблемам российской действительности в частности. К этому времени относится кампания в поддержку дела русской свободы и борьба за отмену экстрадиционного договора [78], филантропическое движение в помощь российским голодающим [79].

Но среди всех этих вопросов "еврейский" занимал особое место в российско-американских отношениях конца XIX в. Американская сторона решала этот вопрос по-своему, не желая считаться с основными принципами, на которых строилась внутренняя политика России.

Руководствуясь идеей освободительной миссии Америки, получившей распространение в США в конце XIX в., американцы попытались перенести свою систему ценностей на российскую почву. И по вполне понятной причине эта попытка окончилась неудачей. Другое дело, что, отстаивая принцип равноправия всех своих граждан за рубежом вне зависимости от их веры, США способствовали общей демократизации сферы международных отношений.

К концу XIX в.разрешить весь комплекс проблем, возникших в российско-американских отношениях в связи с политикой антисемитизма в России, не удалось. В начале ХХ в. они еще больше обострились и стали причиной денонсации российско-американского торгового договора 1832 г. [80].

Решение еврейского вопроса в международных отношениях зависело от изменения внутренней политики царизма и либерализации общественной и политической жизни в России, о чем в конце XIX в. оставалось только мечтать.

Примечания

[1] Adler C. M., Margalith A. M.With Firmness in the Right. American Diplomatic Action Affecting Jews. 1840—1945. N.Y., 1946. P. 179—193.
[2] Архив внешней политики Российской империи (далее — АВПРИ), ф. Посольства в Вашингтоне, оп. 512/1, д. 27, лл. 23—24; см. также: Куропятник Г. П.Россия и США. Экономические, культурные и дипломатические связи. 1867—1881. М., 1981. С. 229—234.
[3] В ст. 1 говорилось, что жителям договаривающихся государств "не воспрещено будет останавливаться... и проживать везде в упомянутых владениях, где им по делам их будет надобность... они ограждены будут той же самой безопасностью и покровительством... с тем, однако же, что они подчинены будут существующим там законам и учреждениям..." (Собрание ныне действующих торговых трактатов России с иностранными государствами. СПб., 1877. С. 187).
[4] Позиция американской администрации в этом вопросе отражена в инструкции Д. Дж. Блейна — Дж. Фостеру от 29 июля 1881 г. // Foreign Relations of the United States. Washington, 1882. Vol. 37. P. 1030—1036.
[5] Ibid. P. 1036—1037.
[6] Д. Дж. Блейн — У. Хоффману, 23 ноября 1881 г. // National Archives and Record Service (NARS). R.G. 59. Diplomatic Instructions of the Department of State (DI). Russia. M77. R. 138. P. 251—252; У. Хоффман — Д. Дж. Блейну, 13 декабря 1881 г. // NARS. R.G. 59. Despatches from the United States Minister to Russia (DD). M35. R. 36.
[7] См. подробнее: Szajkowski Z.The European Aspect of the American-Russian Passport Question // Publication of the American Jewish Historical Society.1956—1957. Vol. 46. № 1-4. P. 86—100/
[8] Перетц Е. А.Дневник (1880—1883). М.; Л., 1927. С. 131.
[9] Форнберг К.Еврейская эмиграция. Опыт статистического исследования. Киев, 1908. С. 17.
[10] По другим данным, до 17497 человек (Форнберг К.Указ. соч. С. 17; Bogen B. D.Jewish Philanthropy. N.Y., 1917. P. 90).
[11] Joseph S.Jewish Immigration to the United States from 1881 to 1910. N.Y., 1914. P. 93—94.
[12] Маневич И. А.Эмиграция евреев. М., 1916. С. 3; Бородин Н. А.Северо-Американские Соединенные Штаты и Россия. Пг.; М., 1915. С. 296.
[13] New York Tribune. 1881. January 21, 23, 24, 29; February 2; New York Times. 1881. May 11, 13 etc. За редким исключением, американская пресса резко осудила усиление антисемитизма в России в начале 80-х гг. и выступила в поддержку российских евреев, хотя газета "New York Times" продолжала печатать массу противоречивых статей, посвященных еврейскому вопросу в России.
[14] АВПРИ, ф. Канцелярии, оп. 470, д. 105, 1882, лл. 20—23; 46—50об.; 53—54. См. также: New York Times. 1882. February 2, 3, 16; Evening Post. 1882. February 1; Commercial Advertiser. 1882. March 15; Harper's Weekly, 1882. February 11.
[15] Цит. по: Петриковский И. М. В Америку! Из памятной книжки студента-эмигранта. Киев, 1884. С. 32—34.
[16] Congressional Record. 47 Congress. 1st Session. Vol. 13. Part 1. P. 645, 738; Part 7. P. 6691.
[17] Ibid. Part 7. Appendix. P. 651—658.
[18] Congressional Recond. 47 Congress. 2nd Session. Vol. 14. Part 3. P. 2939; 48 Congress. 1st Session. Vol. 15. Part 1. P. 279; Part 6. P. 5798; 49 Congress. 2nd Session. Vol. 18. Part 1. P. 288.
[19] АВПРИ, ф. Канцелярии, оп. 470, д. 137, 1883, лл. 40—40об.
[20] Foreign Relations of the United States. Washington, 1883. Vol. 38. P. 451. Эта инструкция была прокомментирована в "New York Times". 1882. February 3, May 19. См. также: АВПРИ, ф. Канцелярии, оп. 470, д. 105, 1882, лл. 132—134 об.
[21] A Compilation of the Messages and Papers of the Presidents. Vol. XI. P. 4758.
[22] У. Х. Хaнт — Ф. Т. Фрелингайзену, 6 ноября 1883 // NARS. R.G. 59. DD. Russia. M35. R. 37.
[23] Joseph S.History of the Baron de Hirsch Fund. The Americanization of the Jewish Immigrant. N.Y., 1935. P. 5; New York Times. 1881. September 15.
[24] The Russian Jew in the United States. Ed. by Bernheimer Ch.S. Philadelphia, 1905. P. 64.
[25] Прайс Г. М.Русские в Америке. СПб., 1893. С. 15—16; Петриковский И. М.Указ. соч. С. 135—137; Etten I. M.Russian Jews as Desirable Immigrants // Forum, 1893. Vol. XV. April. P. 173—174.
[26] New York Times. 1882. June 5.
[27] Joseph S.History... P. 6—9. В 1884 г. М. Гельперин организовал общество помощи колонистам "Montefiore Agricultural Aid Society" и основал еще 9 колоний в штатах Орегон, Канзас, Дакота и Нью-Джерси.
[28] The Russian Jew in the United States. P. 76—77.
[29] New York Times. 1882. July 16. P. 8.
[30] Mayo L. A.The Ambivalent Image. Nineteenth Century America's Perception of the Jew. London; Toronto, 1988.
[31] "New York Tribune" очень долго придерживалась взгляда, что основную массу российского еврейства составляет слой зажиточных хозяев.
[32] New York Tribune. 1882. January 19; May 2, 24, 27; June 13, 28; September 3; 1883. August 5.
[33] New York Times. 1881. September 15, 28; 1882. February 16; March 7; June 16, 19; August 8; October 5, 15; 1883. July 12; 1884. July 24.
[34] См., например: Harper's Weekly. 1882. February 11. P. 93, 96; February 18. P. 109; March 4. P. 131; New York Sun. 1883. May 8.
[35] Форнберг К.Указ. соч. С. 23; Joseph S.Jewish Immigration... P. 93, 98. По данным Джозефа, с 1881 по 1885 г. прибыло 38273 человека; с 1886 по 1890 г.— 96730 человек. По данным Форнберга, значительно больше: соответственно 64322 и 142545 человек.
[36] Маневич И. А.Указ. соч. С. 20.
[37] В 1886 г. в России вводится процентная норма для евреев при поступлении в высшие и средние учебные заведения, а в 1889 г. запрещается доступ в адвокатуру, что усугубляет и без того тяжелое положение еврейской интеллигенции.
[38] Цит. по: Прайс Г. М.Указ. соч. С. 17—18.
[39] Цит. по: Петриковский И. М. Указ. соч. С. 33.
[40] NARS.R.G. 59. D1. Russia. M77. R. 138. P. 371—372, 382—383.
[41] АВПРИ, ф. Посольства в Вашингтоне, оп. 512/1, д. 27, лл. 9—14.
[42] Там же, лл. 7—8, 15—22; ф. 137. Отчет МИД за 1887 г., л. 108об.
[43] См.: Foreign Relations of the United States. Washington, 1883. Vol. 43. P. 943—945; 948—950; 958—965; A Digest of International Law. Ed. by J.B. Moore. Washington, 1906. P. 633—644.
[44] New York Times. 1890. August 11, 12, 18, 24; October 19; December 14; Lanin E. B.The Jews in Russia // Fortnightly Review. 1890. October 1. P. 481—509; The Czar and the Jews // Blackwood's Magazine — по публикации в: Littell's Living Age. 1890. November 1. P. 283—293; Hubert P. G.Russia's Treatment of Jewish Subjects // Forum. 1891. Vol. XI. March. P. 103—114; Hourwitch I. A.The Persecution of the Jews// Ibid. August. P. 611—626; Kent R. The Persecuted Russian Jews // The National Review — по публикации в: Littell's Living Age. 1891. Vol. September 19. P. 748—753; Yarros V.The "Jewish Question" in Russia // Arena. 1891. Vol. III. P. 118—121; Desart E.Tsar and Jew // Nineteenth Century. 1891. Vol. XXIX. January-June. P. 969—978; Free Russia. 1891. February. N 2. P. 9 etc.
[45] АВПРИ, ф. Канцелярии, оп. 470, д. 100, 1891 г., л. 83 об. См. также: АВПРИ, ф. Посольства в Вашингтоне, оп. 512/1, д. 42, лл. 52—53; д. 50, лл. 101—103.
[46] Закон не был принят лишь благодаря ходатайству министра финансов И.А. Вышнеградского, который опасался, что это затруднит возможность получения внешних займов.
[47] Healy A. E.Tsarist Anti-Semitism and Russian-American Relations // Slavic Review. 1983. Fall. P. 414.
[48] Congressional Record. 51 Congress. 1st Session. Vol. 21. Part 9. P. 8529, 8892; 2nd Session. Vol. 22. Part 1. P. 705; Part 2. P. 1752.
[49] Ibid. 52 Congress. 1st Session Vol. 23. Part 3. P. 3003; Part 6. P. 5228.
[50] АВПРИ, ф. 138 Секретного архива министра, оп. 467, д. 118/124, лл. 8—11об; Foreign Relations of the United States. Washington, 1893. Vol. 49. P. 363—364.
[51] 1890 г.— 20981 чел.; 1891 г.— 43457 ч.; 1892 г.— 64253 чел.— Joseph S.Jewish Immigration... P. 93; 1890 г.— 33147 чел.; 1891 г.— 42145 чел.; 1892 г.— 76417 чел.— Форнберг К.Указ. соч. С. 19.
[52] Еще раньше подобная точка зрения была изложена в инструкции госсекретаря Д. Дж. Блейна — Ч. Э. Смиту (Foreign Relations of the United States. Washington, 1892. Vol. 48. P. 737—739).
[53] "Эмигрирующая масса поразительно бедна, людей состоятельных очень мало, они редкость среди еврейских эмигрантов" (Маневич И. А.Указ. соч. С. 15); "Теперешний же люд — все бедняки, они едва имеют средства добраться до первого американского порта" (Прайс Г. М.Указ. соч. С. 80).
[54] Слиозберг Г. Б.Дела минувших дней. Записки русского еврея. Париж, 1933. Т. 2. С. 42—66.
[55] U. S. Congress. House Letter from the Secretary of the Treasury, Transmitting a Report of the Commission of Immigration upon the Causes Which Incite Immigration to the United States. Vol. 1. Reports of Commissioners. A. Ex Doc. 235. Part 1. 52 Congress. 1st Session. 1892. P. 26—101.
[56] Joseph S.History... P. 10—13; Hirsch M. de Refuge for Russian Jews // Forum. 1891. Vol. XI. August. P. 627—633; New York Times. 1891. February 10; May 3.
[57] Joseph S.History... P. 13—22; Bogen B. D]. Op. cit. P. 28—29.
[58] Ч. Э. Смит — В. Вартону. 20 октября 1891 г.; Ч. Э. Смит — Д. Дж. Блейну, 17 ноября 1891 г.; 24 декабря 1891 г.; 16 января 1892 г. // NARS. R.G. DD. Russia M35. R. 42; Ч. Э. Смит — Д. Дж. Блейну, 11, 12 апреля 1892 г.; 16 июня 1892 г.; 24 августа 1892 г. // NARS. R.G. 59. DD. Russia. M35. R. 43.
[59] Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1892 г. № 73. СПб., 1892. Ст. 773. С. 17.
[60] Emigration and Immigration. Washington, 1897. P. 324—326.
[61] Foreign Relations of the United States. Washington, 1895. Vol. 51. P. 536—537.
[62] Дополнительным поводом для беспокойства стали известия о том, что часть колонистов, направлявшихся в Аргентину, затем переезжала в США (Э. Д. Уайт — У. К. Грешаму, 17 февраля 1891 г. // Ibid. P. 538).
[63] Porter K. H., Johnson D. B. National Party Platforms: 1840—1964. Urbana. T. 11. 1966. P. 88, 94.
[64] New York Times. 1890. August 26; October 19, November 9; December 14; 1891. February 6, 13; April 13; May 24; July 17; August 7, 17.
[65] Ibid. 1891. September 7, 14, 28; October 5, 12, 19, 26; November 2, 9, 16, 23, 30; December 7, 14, 21.
[66] Последняя мысль была популярна в американском обществе в период депрессии.
[67] New York Times. 1893. March 6; May 7; July 30; August 25; September 12; December 11; 1895. August 27; September 6; 1897. November 14.
[68] New York Tribune. 1890. August 12; 1891. May 31; June 5, 28; 1892. May 3; 1893. August 18, 20, 22, 23; 1895. August 11; 1896. August 2; 1898. January 9; September 15; 1899. August 20; September 9; 1900. February 25; April 22; September 30; 1902. October 5.
[69] Harper's Weekly. 1890. April 19. P. 306; 1895. July 6. P. 636—637; August 7. P. 725; 1899. November 10. P. 1125; Century Magazine. 1892. January. № 21. P. 324—382; February. № 22. P. 513—532; Atlantic Monthly. 1898. July. P. 128—139; Commercial Advertiser. 1898. February 12, 26; March 26; April 19; May 14, 21; August 6; October 29; November 19; December 17, 24, 31; 1899. April 1, 22; June 3; Forume. 1893. Vol. XV. April. P. 172—181.
[70] Howells W. D.Impressions and Experiences. N.Y., 1896; Me Kenna M. J.Our Brethren of the Tenements and the Getto. N.Y., 1899; Riis J.How the Other Half Lives. N.Y., 1890; Riis J.The Children of the Poor. N.Y., 1892; Riis J.Out of Mulberry Street. N.Y., 1898. See also: The Russian Jew in the United States.
[71] См. переписку между американским послом в С.-Петербурге и госдепартаментом США за 1893—1896 гг. // Foreign Relations of the United States. Washington. 1894. Vol. 50; 1895. Vol. 52; 1896. Vol. 53 etc; A Digest of International Law. Washington, 1906. Vol. III. P. 644—656.
[72] Foreign Relations of the United States. Washington, 1894. Vol 50. P. 536—538. Все, что Э. Д. Уайт смог сделать по еврейскому вопросу,— это составить самую подробную и обстоятельную депешу о положении евреев в России. // Foreign Relations of the United States. Washington, 1895. Vol. 51. P. 525—535.
[73] Собрание ныне действующих торговых трактатов России с иностранными государствами. С. 192—194.
[74] Особенно много шуму наделал случай с американским евреем Адольфом Кутнером в 1897 г. Известный бизнесмен Сан-Франциско не смог получить разрешение на посещение своих родственников в России на том основании, что он еврей. Дело слушалось в сенате и послужило толчком для нового всплеска антирусских настроений (АВПРИ, ф. Посольства в Вашингтоне, оп. 512/1, д. 127, лл. 224—225, 464—465, 737; д. 128/1, л. 565; Foreign Relations of the United States. N.Y., 1968. Vol. 59. P. 442—443).
[75] Shankman A.Brothers Across the Sea; Afro-Americans on the Persecution of Russian Jews, 1881—1917 // Jewish Social Studies. 1975. Vol. 27. № 2. P. 114—121.
[76] В это время в южных штатах прокатилась волна "судов Линча".
[77] Токвиль А. де.О демократии в Америке. М., 1897. С. 32.
[78] Об этом см. подробнее: Журавлева В. И.Кого демократическая Америка выдавала царской России? // Американский ежегодник. 1993. М., 1994. С.116—126.
[79] Об этом см. подробнее публикацию В. И. Журавлевой: "Это вопрос не политики, это вопрос гуманности" // Исторический архив. 1993. № 1. С. 194—209. О восприятии американским обществом российских проблем клнца XIX в. см. также: Журавлева В. И. Социальная и политическая жизнь России конца XIX века: взгляд из Америки // Россия и Европа: поик единства или апология самобытности. М., 1995. С. 4—18.
[80] Об этом см. подробнее: Энгель В. В. Американский паспорт и русско-еврейский вопрос в конце XIX — начале ХХ века // Американский ежегодник. 1991. М., 1992. С. 104—120.

Источник

www.pseudology.org