Михаил Кальницкий
Предок трактора
гипертекстовая версия статьи
Родом из Англии

Едва ли будет преувеличением сказать, что машиной № 1 в сельском хозяйстве является трактор. Этот универсал используется при выполнении разнообразнейших аграрных работ. Его появление произвело революционный эффект. Оно позволило постепенно заменить мускульную силу лошадей в сельскохозяйственном производстве «лошадиными силами» механических двигателей. Как и другие человеческие изобретения, трактор прошел длительную эволюцию. Восходит он к агрегату, широко известному вплоть до середины прошлого века под названием локомобиль.

Как видно из определения, локомобиль соединял паровой котел с приводным устройством. Но сила пара одновременно использовалась и для движения. Поэтому локомобиль иногда называют паровым автомобилем или дорожным локомотивом. Таким образом, одна и та же машина могла и приводить в действие те или иные механизмы, и перемещать их. Это именно то, что требуется в сельском хозяйстве.

В XIX веке самой передовой техникой располагала Англия. С нее и началась история локомобилей-тракторов. Британский изобретатель Уильям Говард еще в 1850 году применил «паровой автомобиль» для пахоты. Его идея имела успех. Так называемые «паровые плуги» широко распространились в Европе; лишь в начале ХХ века их начали вытеснять первые трактора с двигателями внутреннего сгорания.

Вместе с тем, аграрный сектор насыщался сложными механическими устройствами. В передовых хозяйствах появились усовершенствованные высокопроизводительные молотилки. Они работали в сочетании с локомобилем, он же доставлял их на ток. В Киевском регионе в конце XIX — начале ХХ столетия было немало крупных и средних арендных хозяйств, работающих в промышленных масштабах. Они нуждались в техническом оснащении, и — прежде всего — в локомобилях.

Купец с Мариинско- Благовещенской

Отечественное производство выпускало подобные машины в скромных количествах и с ограниченной номенклатурой. Зато в той же Англии их производство достигло высокого уровня, так что британские заводы снабжали локомобилями всю Европу. Как и в наше время, сбыт их продукции на региональных рынках осуществляли фирмы-дистрибьюторы. Они закупали у зарубежных производителей крупные партии изделий, а затем рекламировали их в сельскохозяйственных районах. В старом Киеве одним из самих известных бизнесменов этой сферы был купец первой гильдии Хаим-Бер Бенционович (Борис Вениаминович) Гронфайн. Некоторое время он вел свое дело в Переяславе, потом в Золотоноше, а к 1909 году перебрался в Киев.

Контора Гронфайна продавала в Киевской губернии всевозможные орудия и механизмы для аграрного хозяйства и сопряженной с ним промышленности. Сельскохозяйственный отдел торговал земледельческими машинами, различными сеялками, веялками, молотилками, а также манильским шпагатом. Промышленный отдел обеспечивал оборудованием мукомольные и маслобойные предприятия.

Но самым «козырным» товаром, который предлагал покупателям Гронфайн, были локомобили производства «всемирно известного» (как извещала реклама фирмы) машиностроительного и котельного завода Рустон, Проктор и Ко в английском городе Линкольне. Завод этот исчислял свою историю с 1840 года. Поначалу он представлял собой скромную мастерскую «Проктор и Бёртон» на 25 рабочих. Но в начале ХХ столетия предприятие превратилось в мощное объединение трех производств — завода локомобилей и паровых машин, завода паровых молотилок и завода паровых котлов. В то время здесь работали без малого четыре тысячи рабочих, а ежегодная производительность составляла свыше 90 тысяч разных машин. После 1918 года эта фирма существовала еще не одно десятилетие под новым названием «Ruston & Hornby  Ltd», перейдя с паровых на дизельные и газотурбинные двигатели.

Борис Вениаминович неплохо зарабатывал на продаже английских изделий. В 1910–1911 годах он на приобретенном участке на углу Мариинско-Благовещенской и Кузнечной улиц (теперь улиц Саксаганского и Горького) построил большой пятиэтажный с цокольным этажом дом, красиво оформленный архитектором Иосифом Зекцером в готическом стиле. В одной из квартир дома он поселился сам, остальные сдавал в аренду. Что же касается конторы купца Гронфайна и его склада сельскохозяйственных машин и орудий, то они располагались значительно ближе к деловому Крещатику: сначала на Фундуклеевской, 12 (ныне ул. Хмельницкого), потом на Николаевской, 9 (сейчас ул. Городецкого).

Лирическое отступление: Зять — автор «Конармии»

Рассказ о коммерческой деятельности Гронфайна можно дополнить любопытными семейными подробностями. Они не имеют отношения к сельскому хозяйству, зато позволили киевскому купцу войти не только в историю предпринимательства, но и в историю литературы.

В 1910-е годы в контору к Борису Вениаминовичу иногда наведывался невысокий юноша в очках и студенческой тужурке. Он выполнял поручения отца, который держал в Одессе склад молочных сепараторов и покупал их у Гронфайна. Одессита звали Эммануил Бабель, а его сын Исаак в то время учился в Киевском коммерческом институте.

У купца была дочь Евгения Гронфайн — юная красавица, занимавшаяся в женском коммерческом училище Володкевич неподалеку от дома (нынешняя улица Горького, 44). Случилось так, что Бабель познакомился с ней. Студент не блистал внешними данными, но был обаятелен, красноречив и необычайно талантлив. Он влюбился в Евгению, а девушка откликнулась на его любовь.

Однако папаша Гронфайн не допускал и мысли, что его дочь, одна из самых завидных невест Киева, достанется сыну мелкого одесского предпринимателя. Просить у него руки Евгении для Бабеля не представлялось возможным. И тогда молодые люди поступили так, как поступали в их положении влюбленные во все времена, — наплевали на родительский запрет и сбежали. В Одессе они поженились. Возмущение Бориса Вениаминовича трудно передать словами.

Молодоженам, очевидно, пришлось бы бедствовать до тех пор, пока богатый тесть не сменил бы гнев на милость, но… Свадьба их состоялась в 1919 году. Уже со следующего года в Киеве окончательно установилась советская власть. Имущество и бизнес Гронфайна были национализированы: ему с женой оставили только скромную квартирку в том доме, который раньше принадлежал ему весь. Здесь они кое-как перебивались, не зная и не желая знать о судьбе дочери и коварного зятя.

Но в 1923 году по всему Советскому Союзу разнеслась слава писателя Исаака Бабеля — автора блестящих циклов «Конармия» и «Одесские рассказы». Теперь знакомые при встрече с Борисом Вениаминовичем говорили, что завидуют Женечке, которой достался такой замечательный муж. И старики Гронфайны поняли, что настало время мириться с Бабелем.

Борис Гронфайн умер в 1927 году. Его вдова при содействии зятя уехала во Францию. Там же оказалась и Евгения Борисовна, которой сложно было приспособиться к новым реалиям. Бабель еще бывал у нее, выезжая за рубеж, у них даже родилась дочь, — но, в конце концов, они расстались навсегда.

А в Киеве до сих пор сохранилось солидное здание на углу улиц Саксаганского и Горького, которое напоминает о бизнесмене Борисе Гронфайне и о писателе Исааке Бабеле.

Парад локомобилей

В нашем распоряжении оказался конторский экземпляр каталога изделий завода в Линкольне «локомобили и дорожные локомотивы» на 1909 год, некогда принадлежавший фирме Гронфайна. Все представленные в нем изделия были изготовлены из качественного чугуна и стали, тщательно продуманные конструктивные узлы отражали последнее слово инженерной мысли. Продукция фирмы оснащалась необходимыми инструкциями, разнообразными приспособлениями и запчастями. Вот несколько самых популярных моделей.

Сравнительно легкий и доступный по цене агрегат, разработанный специально для средних фермерских хозяйств. Он имел только одну скорость 3,2 км/ч, зато приспосабливался к разным сельским механизмам и справлялся с нагрузками, на которые были рассчитаны более мощные модели. Изготовители с гордостью подчеркивали, что изделие удостоено золотой медали на выставке в Бурже (Франция) 1908 года. В целом, количество всяких наград и отличий, которые получила фирма
Рустон, Проктор и Ко, исчислялось многими десятками.

Для машин, работавших при молотилках, было выгодно использовать в качестве топлива солому, которая оставалась после обмолота. С этой целью предусматривалась огневая камера, в которую подбрасывали солому через специальную воронку. Для противопожарной безопасности на трубу локомобиля надевали усовершенствованный искрогаситель.

Изделие предназначалось для передвижения больших тяжестей по дорогам, непроезжим для лошадей, и вообще для разных надобностей в сельских имениях. Были предусмотрены малая скорость 3,2 км/ч и большая 6,4 км/ч, но по особому заказу можно было доработать дорожный локомотив и для третьей скорости.

Он обеспечивал экономичный расход угля и масла. Развивал мощность от 2,5 до 16 лошадиных сил (в каталоге от руки дописано, что шестисильный локомобиль стоит 2875 руб., а восьмисильный — 3250 руб.) Перед эксплуатацией котел подвергался гидравлическому испытанию повышенным давлением.
Источник

Бабель

 
www.pseudology.org