М:, "Флинта", 1988, ISBN 5-89349-049-5, "Наука", 2000, ISBN 5-02-011311-5 Андрей Борисович Есин Принципы и приёмы анализа литературного произведения Научное рассмотрение художественного произведения и его задачи Объективное и субъективное в литературоведении Художественное Произведение как объект научного Познания существенным Образом отличается от всех других объектов. Оно не противостоит научному Сознанию как чистый объект, как "Вещь". Оно наполнено субъективностью и апеллирует к субъекту; материал исследования в Литературоведении предстает активным, постоянно формирующим само исследовательское Сознание. Эти аспекты научного Литературоведения были обстоятельно проанализированы М.М. Бахтиным, который в результате пришел к выводу об особой Форме Литературоведческого научного Познания — Познания как диалога двух личностей — Автора и воспринимающего — при посредничестве художественного Произведения*.   Следствием из этого фундаментального вывода явилась мысль о принципиальной бесконечности, незавершенности Познания, которое не может застыть и окостенеть, пока продолжается диалог Автора Произведения со сменяющими друг друга поколениями. ___________________ * Бахтин М.М. К методологии Литературоведения // Контекст — 1974. Литературно-теоретические исследования. М., 1975. С. 203-212. по-видимому, М.М. Бахтин всё же преувеличил невозможность объективировать объект Литературоведческого изучения (как это можно сделать — об этом речь чуть ниже). Концепция Познания как только диалога, в котором пропадает момент объективного предстояния Произведения исследовательскому Сознанию, момент их раздельности, ведет, очевидно, к принципиальной невозможности объективно (то есть достоверно) знать что-либо о Произведении. Такой подход в пределе уничтожает литературную Науку как Науку. И все-таки в соображениях ученого о специфике Литературоведческой методологии есть немало справедливого и ценного. Прежде всего это осознание того, что не только Восприятие литературного Произведения, но и его научное Познание проникнуты субъективностью на порядок выше, чем точные Науки. Ведь прежде чем начать научно познавать Произведение, Мы должны его субъективно воспринять, о чем речь шла выше. Далее, если Мы хотим изучать Произведение не как набор звуков, Слов, фраз, а в его настоящем виде — как эстетическое явление, — Мы неизбежно должны будем в огромной мере учесть то субъективное Впечатление, те Эмоции, которые Мы получили в процессе "просто Чтения". Иначе Наш Анализ будет Анализом Текста, речевой Структуры, идеологически значимых высказываний — Словом, чего угодно, только не художественного Произведения как явления Искусства. Проиллюстрируем сказанное маленьким примером — финалом стихотворения М. Исаковского "Враги сожгли родную хату...".   Оно заканчивается строчками: "А на груди его светилась // Медаль за город Будапешт". Прежде чем приступать к Анализу, надо лично ощутить и понять горечь и величие этих строк, сказанных о человеке, у которого "враги сожгли родную хату, // Сгубили всю его Семью...", который "три державы покорил", домой вернулся, а там лишь пепелище и могила... В Сущности, объектом научного изучения в равной степени становятся и названные Эмоции, и их словесно-художественное выражение, только тогда Анализ раскроет в Произведении нечто важное и существенное. Равнодушному же Восприятию будет доступна в лучшем случае лишь Информация о храбрости Героя, награжденного медалью за взятие Будапешта — и только; Информация, сама по себе в данном случае совершенно неважная, несущественная. Иными Словами, Анализ, не учитывающий субъективного Восприятия, рискует оказаться чистым формализмом. Стало быть, необходимой предпосылкой Литературоведческого Анализа становится "вхождение" исследователя в свой предмет, и наоборот — "принятие" художественного мира в свой внутренний мир. Стало быть, в объект Литературоведческого исследования должен быть включен не только сам художественный Текст, но и те идейно-эмоциональные Впечатления, которые он в исследователе вызывает. (Разумеется, эти Впечатления не произвольны. Они суть, на самом деле, идейно-Эмоциональное Содержание самого Произведения, непосредственно усвоенное и изучаемое Нами в Форме Нашего личного Эмоционально-мыслительного опыта). При этом душевный мир ученого-литературопеда оказывается не только в какой-то своей части объектом Познания, но и единственным инструментом Познания — Наши чувства и мысли и есть тот "термометр", которым Мы измеряем накал Пафоса, те "весы", на которых взвешиваем Идеи, тот "вольтметр", которым определяем Напряжение в различных точках Сюжета. Других "измерительных приборов" научному Литературоведению, по-видимому, не дано. Возникает естественный (и фундаментальный для теории!) вопрос: если столь велика роль субъективного фактора в литературной Науке, то как же при этом избежать субъективизма, произвола, как в Достаточной мере "объективизировать" объект Нашего изучения? Сделать это оказывается вполне возможно, так как сами Наши ощущения, вызываемые объектом, вполне поддаются объективизации, рассмотрению со стороны. Когда Читатель начинает давать себе отчёт в испытанных Эмоциях — это уже первый шаг к научному Анализу. Второй и решающий шаг делается тогда, когда по поводу своих Впечатлений Литературовед задает вопрос: что они значат? почему возникли? и — самое главное! — верны ли они, соответствуют ли самому Произведению, являются более или менее точным его Отражением или лишь выражением собственного внутреннего мира по поводу Произведения и в Связи с ним?   В этом заключается суть дела, это единственная дорога, приводящая Литературоведа к объективности, точности, достоверности его Знания. Тщательная проверка того, соответствуют ли испытанные Впечатления объективным особенностям Произведения, а если нет — то установление такого соответствия — это и есть объективизация предмета Литературоведческого Познания. Не абсолютизировать своё Восприятие, не считать его заведомо непогрешимым, а постоянно в нём сомневаться и проверять — такова важнейшая реализация принципа научности в Литературоведении. Методический путь для этого — перечитывание, причём многократное. При этом Литературоведу-профессионалу необходимо воспитать в себе способность и привычку к перечитыванию особого рода — не с целью повторить Впечатления, уже испытанные при первом Чтении, а с целью тщательно, даже придирчиво, проверить правильность этих Впечатлений и при необходимости скорректировать их. Перечитывание Текста, открывающее Нам в нём новые стороны, Детали, нюансы (чрезвычайно важные в Искусстве) — необходимая предпосылка научного Постижения Произведения. Из сказанного ясно, что Анализ Произведения после первого Чтения не имеет надежной базы — слишком велика вероятность того, что Впечатления ещё придется так или иначе корректировать. Возникает, стало быть, опасность, что Мы будем анализировать не совсем то (а в худшем случае, совсем не то) Произведение, которое написал Автор. Между тем в практике школьного, а часто и вузовского преподавания Мы то и дело требуем самостоятельного Анализа (разумеется, речь идет именно об Анализе самостоятельном, а не о заучивании и повторении того, что о Произведении сказал учитель или Автор учебника) после первого Чтения, никак не настроив на перечитывание. Удивительно ли, что в этом случае Мы чаще всего получаем примитивный пересказ Сюжета да заученное воспроизведение якобы художественных Идей? Ведь материала-то для Анализа ещё нет; даже первичные Впечатления, особенно в случае сложных Произведений, ещё "не уложились", не приведены в Систему, не осмыслены в Достаточной мере. Полезным и необходимым представляется учить перечитыванию, проделывая это вместе с аудиторией. Из крупных Произведений целесообразно перечитать (комментируя) хотя бы некоторые фрагменты, а Произведения небольшого объема (например, лирическое стихотворение) можно и должно перечитать целиком, и не один раз. Перечитывание — не частный, а фундаментальный, принципиальный Приём преподавания Литературы. Проблема научности литературоведения Сложности в Постижении художественного Произведения, явно присутствующая в Литературоведческой Науке субъективность, а также практическое воплощение некоторых методологических крайностей, о которых речь ниже, породили принципиальные дискуссии о научности Литературоведения, о возможности и целесообразности научного Постижения литературно-художественного целого. В этих дискуссиях почти сразу же наметились две крайности. Одна из них состояла в признании современного Литературоведения сплошь субъективным, а потому и ненаучным. Будущая же научность Литературоведения виделась прежде всего в достижении им точности естественных Наук, то есть точности числовой, математической.   Приверженцы этого взгляда (наиболее ярко он проявился в Литературоведческом структурализме) опирались на известное Суждение основоположника кибернетики Н. Винера о том, что всякая Наука лишь постольку Наука, поскольку использует математический аппарат, "степень научности равна степени математизации". В ход шли статистические подсчёты, выведение формул, построение графиков и т.п., но скоро стало ясно, что подобный Анализ дает для Постижения художественной сути Произведения ещё меньше, чем "традиционное" Литературоведение, ибо игнорирует главное — Содержание Произведения и его эстетические Свойства.   Против методологических установок этого "сверхточного" Литературоведения выступил целый ряд ученых — М.Б. Храпченко, П.А. Николаев, Г.Н. Поспелов, Д.С. Лихачев и др. Весьма экспрессивно, но вместе с тем строго доказательно и очень глубоко по существу опроверг методологические установки структурализма П.В. Палиевский, указавший, что стремление к точности здесь вырождается в "ту самую ложно понятую, фетишизированную научность, которая закрывает собой предмет, вместо того, чтобы дать ему высвободиться"*. Ученый указал и на главную опасность такой методологии — "потерять богатство человеческого Содержания, а заодно и само Искусство". ___________________ * Палиевский П.В. Литература и теория. М., 1978. С. 98. Полемика с приверженцами математической точности в Литературоведении привела к тому; что глубже был разработан вопрос о специфике Литературоведческой точности и научности. Если её природа — не математического Характера, то какого? Точность и научность обеспечиваются соответствием научных положений и выводов своему предмету — вот такой важнейший вывод был сделан в этих работах. При этом подчеркивалось, что "в попытках обрести точность нельзя стремиться к точности как таковой и крайне опасно требовать от материала такой степени точности, которой в нём нет и не может быть по самой его природе"*. "Чем в большей мере принципы и Приёмы исследования, применяемые той или иной Наукой, соответствуют природе предмета этой Науки, чем сильнее они опираются на объективные существенные и специфические особенности жизни и развития её предмета, тем большей степенью научности могут обладать её исследования"**. ___________________ * Лихачев Д.С. О точности Литературоведения // Литературные направления и Стили. М., 1976. С. 15. ** Поспелов Г.Н. О научности в Литературоведении // Поспелов Г.Н. Вопросы методологии и Поэтики. М., 1983. С. 15. Ещё в 1936 г. выдающийся российский ученый Б.И. Ярхо указал, что основной и, в Сущности, единственный признак научности — установление законов и закономерностей в предмете Науки*. В исследованиях последних лет этот вывод был ещё раз аргументирован и подтвержден. Научность Литературоведения будет выражаться в установлении Достаточно устойчивых закономерностей, касающихся художественной Литературы — типических Связей внутри литературных фактов и между ними, Тенденций развития и т.п. Иными Словами, Литературоведение будет Наукой тем больше, чем на большее количество "почему" сможет ответить указанием на закономерные, причинно-следственные, типичные Связи. ___________________ * Ярхо Б.И. Методология точного Литературоведения // Контекст — 1983. Литературно-теоретические исследования. М., 1984. С. 198, 211. Наряду с попытками придать Литературоведению несвойственную его предмету степень точности и научности, существует методологическая Тенденция, в принципе отвергающая возможность научного Постижения художественного целого. Аргументация её приверженцев сводится к тому, что Наука никогда не сможет передать волшебного очарования Произведений Искусства, раскрыть их тайну. Разрушая эстетически-образный строй Произведения, научный Анализ тем самым фактически уничтожает его, а Литературовед, пытающийся постигнуть существенные закономерности Искусства средствами Науки, неминуемо уподобляется пушкинскому Сальери, который "звуки умертвив, Музыку разъял, как труп".   Произведение может быть познано лишь интуитивно, а результаты этого Познания должны получать Форму свободной фиксации субъективных Впечатлений и произвольных ассоциаций. Естественно, что о каком-либо строгом соотнесении этих Впечатлений и ассоциаций с самим Произведением не может быть и Речи; научность Литературоведению не нужна и даже вредна, и само Литературоведение должно быть не столько Наукой, сколько Искусством — Искусством Переживаний по поводу Произведения и изложения этих Переживаний в экспрессивной, а часто и образной Форме. Обоснованную и всестороннюю методологическую критику этой Позиции дал А.С. Бушмин в статье "Об аналитическом рассмотрении художественного Произведения". Среди многих выступлений на эту Тему статья А.С. Бушмина выделяется логичностью, широтой рассмотрения вопроса, а главное, тем, что в ней со всей ясностью обнаружена основная методологическая Ошибка "субъективно-импрессионистического" подхода к Произведению: "Противники аналитического подхода к художественному Образу, — пишет ученый, — допускают явное смешение категорий художественной Литературы с принципами Науки о Литературе, отождествляют специфику Литературы и специфику Литературоведения"*.   В результате "к научному Мышлению предъявляют требования, противоречащие его природе, ждут от него ответов в Форме, соответствующей Мышлению художественно-образному"*. Между тем "научная Форма не исчерпывает художественного Образа, не улавливает всей полноты его многозначного Смысла, не заменяет производимого им Впечатления. Если бы это было возможным, то ненужным оказалось бы Искусство"*. (Обратим внимание на последнее замечание: оно очень тонко и напоминает о том, что Отражение в Форме научного Познания не есть дублирование объекта). Наконец, приведем вывод А.С. Бушмина о задачах научного Литературоведения и Характере его соотношения со своим объектом: "Логические категории, термины, понятия, определения суть моменты Познания художественного Образа; они выделяют, фиксируют главное, существенное, закономерное в нём и тем самым дополняют, углубляют, обогащают Наши Представления о Произведении по Сравнению с его непосредственным конкретно-чувственным Читательским Восприятием"*. Отметим, что и в полемике с интуитивистской методологией теоретики подчеркивают важнейший признак научности, фундаментальную задачу Науки — установление объективных закономерностей, присущих предмету. ___________________ * Бушмин А.С. Наука о Литературе. М., 1980. С. 112. Анализ и Синтез в литературоведении Итак, научное Литературоведение имеет законное право на существование, оно обладает своей специфической мерой точности и научности и — как и вся Наука — удовлетворяет задачам Познания окружающего мира*. Существенной частью научного Познания является Анализ — научный метод, расчленяющий сложноорганизованное целое на части, выделяющий в нём некоторые стороны, элементы, а также Связи между ними и познающий каждую часть относительно самостоятельно. Анализ — необходимая ступень любого научного Постижения: сложный предмет, который нельзя познать сразу, осознается по частям.   Не зная, из чего состоит то или иное сложноорганизованное целое, нельзя, как правило, понять его действия, внутренних закономерностей, а часто и Смысла. Конечная цель Анализа двояка: во-первых, описание Свойств и особенностей, присущих отдельным элементам и частям Произведения, и во-вторых, установление объективного состава и Структуры (Характера и принципов организации, Связей) всего целого. ___________________ * О стремлении к бескорыстному Познанию как об одной из насущных потребностей человека разумного хорошо говорит Б.И. Ярхо в упомянутой выше работе; см.: Контекст — 1983. С. 205. Для полноценного научного Постижения художественного Произведения Анализ безусловно необходим, но Недостаточен. Хотя аналитическая работа составляет большую по объему часть в деятельности Литературоведа (почему термин "Анализ" иногда применяется как синоним научного изучения Произведения вообще), она всё же не дает необходимого научного уровня. "Анализ является лишь необходимым условием достижения более высокой цели — научного Синтеза. И эта цель достигается тем успешнее, чем глубже, подробнее, дифференцированное Анализ"*. (Подробнее о Содержании Литературоведческого Синтеза и его соотношении с Анализом Мы поговорим в третьем разделе). ___________________ * Бушмин АС- Наука о Литературе. С. 115-116. Контрольные вопросы: 1. В чем состоит специфика художественного Произведения как объекта научного Познания? 2. Каковы принципиальные возможности и конкретные Приёмы объективного рассмотрения Произведения? Почему для его Анализа так важна роль перечитывания? 3. Каковы Тенденции современного Литературоведения в вопросе о научном Познании литературного Произведения? В чем сила и слабость этих Тенденций? 4. В чем состоит научность Литературоведения? 5. Что такое Анализ как научный метод? Каковы соотношения Анализа и Синтеза в литературной Науке? Оглавление   www.pseudology.org