Валентин Исаакович Рабинович
Лермонтов

Валенитин Исаакович Рабинович - Валентин Рич

Из всех моих любимых поэтов самый любимый – Михаил Юрьевич Лермонтов. Когда состоялась наша первая встреча, точно я сказать не могу, потому что еще до того, как я научился читать, некоторые его стихи были мне знакомы на слух. Вместо колыбельных песен моя мама пела мне лермонтовские стихи. К тому же, Лермонтов был нашим соседом.

Раньше, чем в школу, я начал ходить в детскую библиотеку, носившую его имя и располагавшуюся в одном из соседних с нашим домом зданий, в котором он родился.

Во время Второй Мировой войны это здание было разрушено немецкой бомбой, а когда война закончилась, на его месте возвели одну из московских высоток. Потом спохватились и площадь перед небоскребом назвали Лермонтовской, а в находившемся рядом скверике поставили статую Лермонтова – правда, не столько поэта, сколько поручика.

А неподалеку от подмосковного поселка Фирсановка, в котором время от времени снимали дачу мои родители, было расположено бывшее имение какой-то родни поэта, носившее название лермонтовской поэмы – «Мцыри». Белый помещичий дом с колоннами, овальный пруд с двумя островами посередине, усаженный столетними липами парк, одичавшие сады – яблоневый и вишневый, окруженные зарослями акаций. «Когда я буду умирать, и верь – тебе недолго ждать, ты перенесть меня вели в наш сад, в то место, где цвели акаций белых два куста…»

Мне всегда было очень жалко Лермонтова. И не только из-за ссылки под чеченские пули, нелепой дуэли, ранней гибели. Не получив своего при жизни – всего четырнадцать напечатанных стихотворений! – он и после смерти своего не получил.

Да, конечно, до Печорина в русской литературе существовали уже Чацкий и Онегин, но именно Лермонтов сделал лишнего человека героем своего времени, более того – героем всех времен, подхватив эстафету Сервантеса и Шекспира, сотворивших первых лишних людей Нового времени – Дон Кихота и Гамлета.

Печорин
Мцыри
Демон
Сосна
Три пальмы
Старый утес
Парус одинокий
Выхожу один я на дорогу…

Разве невостребованность человеческой личности человеческим обществом
не представляет собой величайшей трагедии земной цивилизации, да и всей природы?

Догорает костер, догорает,
и пора уж ему догорать.
Но еще временами играет
угольков неостывшая рать.
Все бледнее их отблеск на коже.
Все слабей головешный обстрел…

…Ах, как мало на свете он пожил –
ах, как мало он рук обогрел!..

Оглавление
 
Источник

Оглавление

Михаил Юрьевич Лермонтов

www.pseudology.org